Гевара по прозвищу Че

В этом нет ничего очень уж необычного. Все мы знаем, что неким странным и удивительным образом умершие оставляют огромную пустоту, зияющее отверстие в жизнях тех, кто переживает их. Однако Эрнесто Гевара обрел за годы жизни магическую ауру; она не затуманилась после его смерти и коснулась множества людей, никогда не знавших его.

Вскоре после завершения партизанского похода вблизи селения Ла-Игуэра, где жалкий домик школы послужил приютом Че в последние часы его жизни и первые часы после смерти, местность оказалась опустошенной в результате ужасной засухи. Растительность и животные погибли, а крестьяне были вынуждены эмигрировать. Народная мудрость, потаенные слухи, вновь сложенные сказки - все сходится на том, что эта погода стала божественной карой жителям за то, что они позволили солдатам убить Че.

В Ла-Игуэре клочки волос и испачканные кровью лоскуты брюк Че показывают как святые реликвии. В Лагунильясе уличный фотограф сделал хороший бизнес на продаже фотографий тела, а многие жители города добиваются того, чтобы на каменном столе в прачечной Мальтийского госпиталя поместили фотографию мертвого Че - нового мирского Христа.

Крестьяне Кочабамбы создали своеобразную литанию, странную разновидность молитвы: "Бедненький Че, смилуйся, сотвори чудо, сделай так, чтобы моя корова выздоровела. Выполни мою просьбу, бедняжка Че".

Медсестра из Валье-Гранде, которая раздевала труп Че, признается: "Время от времени я представляю себе Че и вижу его, будто он жив, а он говорит мне, что хочет забрать меня из той жалкой нищеты, в которой я живу".

Здание школы в Ла-Игуэре было разрушено, на его месте построили амбулаторию, но она так и не открылась, в ней ни разу не появился ни один врач, не было никаких лекарств. В конце концов на этом месте воссоздали школу. Уругвайский журналист Эрнесто Гонсалес Бермехо посетил ее в 1971 году:

"- Что ты знаешь о Че? - спросил он крестьянского мальчика, когда учитель не обращал на них внимания.

- А вот он, - ответил ребенок, показывая на портрет Симона Боливара".

Франсиско Ривас, шестидесятилетний кампесино, живший около Ла-Игуэры и имевший четырнадцать детей, сказал: "Тогда я не понимал этого. Теперь я знаю, что много потерял".

В церкви кубинского города Матансаса Эрнесто Гевару можно увидеть на ретабло1 в сонме ангелов, а в другой церкви, в мексиканском штате Тамаулипас, он делит угол фрески с дьяволом.

Смерть Че привела тысячи мужчин и женщин в оцепенение, смущение, удивление, нерешительность. Всего одиннадцать коротких лет на политической сцене - и, совершенно не предполагая того, Че стал живым символом многократно откладывавшейся, многократно предававшейся латиноамериканской революции. Единственное, в чем мы можем быть уверены, так это в том, что такой зачаток мечты создан из бессмертного материала. Тем не менее Эрнесто Гевара умер в Боливии. Уругвайский поэт Бенедегти написал:

И вот мы там потрясенные разгневанные пусть даже смерть могла оказаться еще одной предсказуемой нелепостью.

В Санта-Кларе воздвигнута бронзовая статуя Че высотой в двадцать один фут работы Хосе Деларры, того самого, который дал фарфоровый медальон с портретом Че кубинскому космонавту, так что Че мог побывать за пределами атмосферы. Статуя изображает коренастого, почти толстого Че Гевару с бородой, как у Сайта-Клауса, и без улыбки. Это общая беда со статуями - бронза очень плохо воспроизводит улыбку.

Я взял интервью у Дариэля Аларкона в его доме в предместье Гаваны. Он остроумный, улыбчивый человек, но к концу интервью, когда он вспомнил, что Инти Передо, Гарри Вильегас, Леонардо Тамайо и он сам, возможно, смогли бы спасти Че в полдень того октябрьского дня, на комнату легла тень. Это одна из тех вещей, с которыми человек не может примириться до конца жизни.

Я разговаривал с бывшим секретарем Че Хосе Мануэлем Манресой в темноте, так как в том районе Гаваны, где он живет, как раз тогда произошло отключение электроэнергии. Время от времени он запинался, следы переживаний отпечатывались на его рукаве.

"- Вы, люди Гевары, те, кто жил рядом с Че, производите такое впечатление, будто вы помечены, заклеймены на лбах буквой Z, как это имел обыкновение делать Зорро.

- Мы были бедными заблудшими душами, которые шли по жизни неведомо куда и просто ожидали, чтобы нам встретился такой человек, как Че".

Наступила долгая тишина, а потом раздалось приглушенное рыдание. Никто не знал, о чем еще спросить.