Гевара по прозвищу Че

Когда эти люди были схвачены и казнены, самого Че не было в отряде. Он находился в сердце Сьерры, в области Эль-Омбрито, организуя там постоянную базу партизан. Он поощрял попытки крестьян сеять зерно, отправлял дозорных и посыльных, чтобы ни на минуту не оставлять без присмотра любые действия армейских подразделений, организовывал новые пути снабжения; кроме того, он построил пекарню и учредил полевой госпиталь.

В этих предприятиях активно участвовали Лидия Досе и молодая крестьянка Дельса Пуэбла, которую чаще называли Тете. Там же находилась Мария Мерседес Санчес, член городской боевой организации, участвовавшая в покушении на высокопоставленного военного в Ольгине. В Сьерре она была известна под кличкой Карменсита. Она, как и Че, любила поэзию Неруды. Че поручил Марии организовать начальное обучение.

Несколько месяцев спустя аргентинский журналист Хорхе Рикардо Масетти передал в свою газету:

«Первые школы в Сьерре были основаны вскоре после прибытия армии мятежников. Местные жители никогда не бывали в церкви: в горах не было ни одной. Они были неграмотны, но очень умны. Им никогда не приходилось есть ни хлеба, ни говядины. Они иногда ели домашнее печенье, но даже не имели представления о существовании хлеба до тех пор, пока солдаты Гевары не построили здесь первых пекарен. Они видели коров и знали, что их мясо восхитительно на вкус, но впервые попробовали бифштекс лишь после того, как пришли мятежники и начали распределять и резать рогатый скот. И это при том, что 90 процентов из них были рождены в самой богатой части богатейшего острова Кубы».

В то время, как Че создавал базу в Эль-Омбрито, туда прибыли двое студентов, Хеонель Родригес и Рикардо Медина, доставившие ветхий, изготовленный в 1903 году, мимеограф. Благодаря этому Че смог взяться за осуществление одного из своих самых дорогих его сердцу проектов: издание газеты Сьерры «Ку-бано либре» («Свободный кубинец»).

Че писал своим соратникам с Равнины:

«Газета полностью отредактирована и скопирована на тра-: фареты, но у нас не хватает чернил для размножения, а недостаток бумаги ограничивает нас 700 экземплярами. Она также страдает от серьезного упущения: нет ни одного материала, подписанного Фиделем. Луис Орландо согласился взяться за дело и сделать ее более похожей на газету. Стоит посылать весь возможный материал по всем вопросам, по которым вы можете, поскольку газета могла бы стать очень полезной».

Через несколько дней в свет вышла небольшая газетка. Один из разделов был написан Че и подписан «Снайпер». Он писал Фиделю:

«Я надеюсь, что ее низкое качество потрясет тебя и подвигнет пожертвовать что-нибудь за твоей подписью. Передовая статья второго выпуска будет о поджоге плантаций сахарного тростника. В текущем выпуске Нода написал об аграрной реформе, Киала — о борьбе с преступностью, доктор — о том, какой должна быть на самом деле жизнь кубинских кампесинос, Рамиро — о самых последних новостях; я объяснил смысл названия, написал передовую ста-, тью и был «выпускающим». Я же заказывал материалы авторам. Мы срочно нуждаемся в новостях обо всех действиях, преступлениях, перемещениях в правительстве и т. д., и регулярной связи, чтобы можно было организовать специальный журналистский корпус».

Но радость Че была омрачена известием о том, что в Майами подписано соглашение, благодаря которому и без того половинчатая объединенная программа борьбы против диктатуры оказалась еще сильнее разбавлена водой. Хуже всего было то, что по условиям соглашения ведущая роль переходила от Движения 26 июля к кубинским организациям более традиционного толка, хотя они наверняка были связаны с диктатурой Батисты и являли собой классические примеры коррупции и политиканства.

Соглашение Майами было одобрено заграничной делегацией Движения 26 июля, которую возглавлял Фелипе Пасос, и было подписано 1 июля. Оно вызвало ожесточенные нападки как участников левого крыла Д26 на Равнинах (Рамос Латур назвал подписавших соглашение «политическими проститутками, стоящими на наших трупах»), так и представителей Движения в изгнании (Карлос Франкини, находившийся в Коста-Рике, осудил соглашение, сказав, что оно может спровоцировать интервенцию США). Но Че, не знавший ни о реакции на договор в широких кругах Движения, ни об отношении к документу самого Фиделя—а тот 10 ноября в Сьерре заявил о несогласии с соглашением, — считал, что его предали, и замкнулся в своих сомнениях.

Недоразумение прояснилось спустя всего несколько дней. Че написал Фиделю:

«Только что прибыл посыльный с твоей статьей от 13 ноября; сознаюсь, что она и статья Селии исполнили меня спо- _ койствием и радостью. Не по личным причинам, а по тому, что все это означает для революции. Ты хорошо знаешь, что я нисколько не доверяю национальным лидерам ни как руководителям, ни как революционерам».

Он постоянно предлагал полностью отказаться признавать национальное руководство, так как все его участники готовили и подписывали пресловутое соглашение.