Гиан (СИ)

   - Когда по-честному - всегда, - убеждённо отвечает он и отодвигает рисунок, на котором уже трудно что-либо разобрать за чёрточками летящих стрел.

   Он почему-то почувствовал себя очень усталым и задремал, привалившись к тёплому мохнатому боку Фьорьфьа или Миуау. Голоса стали совсем далёкими и непонятными. Потом мужской голос сказал на языке Арлы.

   - Пора, малыш. Путь долгий, а время позднее.

   Сильные руки подняли его на воздух и понесли. Как когда-то, из замка, а он уже спал и не попрощался с Миуау и Фьорьфьом. И проснулся уже в школе Звёздного Центра...

   ...Потом Наставник сказал ему, что за сутки изучил под гипноизлучателем язык Арлы, чтобы облегчить ему переход к общезвёздному языку, и потому приехал к концу собрания, а как он узнал ещё намного позже, запись того собрания ещё долго прокручивали по психологическим институтам и центрам.

   Сосны впереди поредели, и блеснула ослепительной голубизной вода. Уже Озёра?! Быстро он сегодня. Или это за воспоминаниями дорога незаметна.

   Гиан направил коня в просвет между стволами. Сейчас он выкупается, даст коню отдохнуть, перекусит сам и накормит Золотинку. В график он пока укладывается.

   Озеро было почти круглым с травяными берегами и небольшой песчаной отмелью. Загорай хоть на траве, хоть на песке. Гиан дал коню напиться, спешился, стреножил и отпустил пастись. Быстро разделся, пристроив одежду у раскидистого, как живая вешалка, куста и вошёл в воду. Глубина начиналась через два шага от берега, и он поплыл в верхнем прогретом слое, ощущая нижний, холодный от донных ключей, но не опускаясь в него, а приберегая это удовольствие на потом. Золотинка, увлечённо обшаривая прибрежные полузатопленные пещерки и подводные норы, не последовала за ним. Доплыв до середины, Гиан нырнул. Не до дна, дно здесь, похоже, специально заглубляли, но до ключевой струи достал. Кожу обожгло, стянуло холодом, и он, перевернувшись в воде, так же стремительно поднялся вверх к показавшейся даже горячей поверхности. Полежал, распластавшись четырёхконечной звездой и согреваясь под солнцем, и снова вниз, в тёмный грозный, но не коварный холод. И вверх, к солнцу и теплу. Вертикальному движению, отталкиванию от холодной более плотной воды его ещё в Учебном Центре по-приятельски научил кракен...

   ...Добежав до лагуны, он на ходу разделся, швыряя, как попало, одежду, и прыгнул в воду, даже не поглядев по сторонам. Он нырял и плыл то поверху, то на глубине, хотя был без маски, и глаза быстро начало щипать. Плыл и плакал, окуная мокрое лицо в воду. И вдруг ощутил, что не один. Рядом колыхалась тёмная, переливающаяся всеми оттенками синего и бирюзового огромная клякса. Кракен плыл рядом, вежливо подобрав под себя щупальца. Так, бок о бок, они доплыли до пролива в океан и поднялись на поверхность. Кракен повернулся, показывая, что на нём нет коробки автопереводчика, расправил одно из своих щупалец и протянул к нему. Он кивнул и лёг на мускулистый, умеющий быть сразу и твёрдым, и гибким отросток. Очень плавно кракен отвернул от океана. Правила одинаковы для всех, и хотя кракену океан как ему луг или лес, но пока не закончен второй круг, выход из лагуны без старших закрыт...

   ...Наплававшись до приятной ломоты в мышцах, Гиан вышел на берег и лёг на мелкий горячий песок. Охота Золотинки закончилась успешно: ей удалось ухватить за клешню и вытащить на берег большого рако-краба, и теперь она упоённо разламывала его бугристую броню. Рако-краб ещё щёлкал клешнями, пытаясь защемить противника, но исход борьбы предрешён. Добравшись до белой мякоти, Золотинка посмотрела на Гиана. Он покачал головой.

   - Ешь сама, - и лёг на спину.

   Наверху глубокая голубизна небесного свода, небесного купола. Если долго и пристально смотреть в небо, можно увидеть тень Творца, когда тот обходит мир, как рачительный хозяин свой дом...

   ...- Только чистые сердцем узрят Творца.

   Он с интересом смотрит на Книжника.

   - А ты его видел?

   Книжник улыбается.

   - Нет, я не сподобился этой чести. Я суетен и слаб.

   Отец насмешливо хмыкает, и тут он понимает, о чём идёт речь. В комнате Книжника теперь живёт третья дочка старшей сестры Управителя. Она вошла в брачный возраст, и отец решил отдать её Книжнику. Теперь Книжнику не уйти из замка, а Управителю не надо думать о приданом для племянницы. И все довольны. Отец сидит у стола, рассматривая присланные в замок из Столицы свитки и книги. Он сидит рядом, а Книжник почтительно стоит перед ними.

   - Красиво написано, - отец разворачивает бледно-жёлтый свиток с чёрными и красными вычурными буквами. - А что на словах?

   - Дурной дух из воды можно изгнать огнём, - говорит Книжник. - Если болотную воду в чаше из вечного льда поставить над огнём в очаге и прочесть две большие молитвы, вода очищается.

   Отец задумчиво кивает.

   - А вечный лёд не пострадает?

   - Он принимает в себя огонь и долго держит его, но не любит холода и трескается.

   - Знаю. Её выпороли, теперь запомнит.