Гианэя (изд.1989г.)

И решение самого Синицына также зависело от решения Гианэи. Он полетит туда же, куда и Виктор. В одном случае это означало разлуку с Землей на тридцать лет, в другом на десять. Ни то, ни другое Сергея не смущало. Ведь он уже улетал с Земли, зная, что вернется через сорок лет!

О Гийанейе он больше не думал.

За месяц до старта Сергей встретился с Мариной.

Они были дружны с детства, и она упрекнула его за то, что он «совсем о ней забыл». А в конце разговора неожиданно спросила:

– Как ты думаешь, Сереженька, есть ли какая-нибудь возможность для меня лететь с вами?

– Зачем? – вырвалось у Сергея.

– Затем же, зачем летишь ты сам. Я истосковалась по Виктору и Гианэе.

– Ты увидишь их через десять лет.

– А если они полетят на планету Мериго?

– Тогда через тридцать. Но ведь ты была готова к этому.

– Да, конечно. Впрочем, я сама не знаю… Стоун как-то сказал, что я сделала ошибку, не полетев с ними. Пожалуй, он прав!

– Значит, сейчас ты согласна?

– Нет, на полет к планете Мериго я по-прежнему не согласна, ошибка это или не ошибка.

– Что-то я тебя не пойму.

– Я же говорю, что сама не знаю. Но так хочется повидать их, – жалобно сказала Марина.

– Право, не знаю, как тебе помочь. Тогда ты могла быть зачислена в состав экспедиции и у тебя была бы определенная задача. А в качестве кого ты полетишь теперь?

– Верно, это глупость. Не будем говорить об этом.

Марина понимала, что Сергей прав, что в спасательной экспедиции не место праздным пассажирам, но только с большим усилием заставляла себя не думать о возможности свидания. Но совсем забыть об этом ей так и не удалось…

А через две недели ее неожиданно вызвал к радио-фону Стоун и сказал, словно речь шла о давно решенном деле:

– Старт через двенадцать дней. Вы приготовились? Марина так растерялась, что невольно спросила:

– Зачем я вам?

– Нам вы не нужны, – ответил Стоун, – но мы думаем, что вы нужны Гианэе. Что она хочет вас видеть. А мы по-прежнему считаем ее гостьей Земли, хотя она и вышла замуж за землянина. Вот только поэтому.

Было ясно, что он шутит.

– Это Синицын вам сказал? – спросила Марина.

– О чем? Что Гианэя хочет вас видеть? Нет, это наше мнение, и я передаю вам приглашение от имени всего Совета космонавтики.

– Мне остается только поблагодарить вас.

– Благодарить будет Гианэя. Так вы готовы?

– Я буду готова, – сказала Марина. Сразу же после разговора со Стоуном она вызвала Сергея.

– Я тут совершенно ни при чем, – сказал он. – Я не видел ни Стоуна, ни других членов Совета. А если бы даже и я, то в чем дело? Разве ты не рада?

– Более чем рада, – засмеялась Марина. – Значит, летим вместе!

5

Ничто не изменилось.

Все было по-прежнему внутри корабля и вне его. Жизнь казалась остановившейся. Где-то в какой-то трудноопределимой точке бесконечного пространства.

Оставалась ли эта точка постоянной или изменялась, не имело никакого значения для обитателей «космического острова». Даже до ближайшей звезды – Солнца – пришлось бы «падать» под действием его гравитационной силы столь долго, что теряло смысл само слово «падение». Оно становилось неотличимо от неподвижности. И в том и в другом случае, если на помощь не явятся космолеты Земли, предстояло умереть на этом корабле.

Для падения «с высоты» порядка светового года человеческая жизнь слишком коротка.

Командный состав звездолета – Вересов, Джеммел, Тартиии и Фогель, как начальник экспедиции, – четыре года тому назад окончательно убедились, что пустить. в ход двигатели без помощи извне невозможно. Вернее сказать, вообще невозможно, поскольку под словами «помощь извне» приходилось подразумевать земные заводы. Заводы не явятся в космос, а доставить к ним беспомощный корабль немыслимо. Он никогда уже не опустится ни на одну планету. Его судьба – сгореть в огненных объятиях Солнца, и через много десятков лет это обязательно произойдет. Вопрос заключался в том, чтобы снять с обреченного корабля его экипаж.

А произойдет ли это? Они имели много оснований сомневаться, зная, как неимоверно трудны поиски крохотной точки в безграничных просторах. Шансы на успех ничтожно малы.

Трезво оценивая положение, они возлагали все надежды только на то, что космолет, который должен был вылететь на планету Мериго со дня на день, а возможно, уже вылетел, пролетая мимо них, услышит сигнал «SOS».

Он мог пролететь мимо года через три, самое меньшее. Несколько месяцев уйдет на торможение и поиски. Значит, помощь может явится только через три с половиной, четыре года. Или через пять.

А если в этот срок космолет не явится, то практически не останется никакой надежды на спасение.

Запасы энергии на корабле были велики, экономить ее не было необходимости. И передатчик включили на постоянную автоматическую работу пять лет назад. Слабая надежда на корабль гийанейцев заставила это сделать.

После аварии, как только было восстановлено сообщение между отсеками и разбужен весь экипаж, кроме Мериго и его трех товарищей, Вересов узнал от стар щего радиоинженера, что на корабле Вийайи предполагалось установить приемно-передающую рацию земной конструкции.