Гибель адмирала

Основой болезни Владимира Ильича считали затвердение стенок сосудов (артериосклероз). Вскрытие подтвердило, что это была основная причина болезни и смерти Владимира Ильича. Основная артерия, которая питает примерно три четверти всего мозга, — «внутренная сонная артерия»… при самом входе в череп оказалась настолько затверделой, что стенки ее при поперечном перерезе не спадались, значительно закрывали просвет, а в некоторых местах настолько были пропитаны известью, что пинцетом ударяли по ним, как по кости.

Если уже основная артерия при самом своем выходе в череп так изменилась, то становится понятным, каково было питание всего мозга и каково было состояние других мозговых артерий, ее вето-чек: они тоже были поражены — одни больше, другие меньше. Например, отдельные веточки артерий, питающие особенно важный центр движения, речи, в левом полушарии оказались настолько измененными, что представляли собой не трубочки, а шнурки: стенки настолько утолщились, что закрыли совсем просвет. Перебирали каждую артерию, которую клиницисты предполагали измененной, и находили ее или совсем не пропускавшей кровь, или едва пропускавшей.

На всем левом полушарии мозга оказались кисты, то есть размягченные участки мозга; закупоренные сосуды не доставляли к этим участкам кровь, питание их нарушалось, происходило размягчение и распадение мозговой ткани.

Такая же киста была констатирована и в правом полушарии.

Склероз был обнаружен и в некоторых других органах: в нисходящей части аорты, на клапанах сердца, отчасти в печени; но степень развития склероза этих органов не могла идти ни в какое сравнение с развитием склероза в артериях мозга: в мозгу он пошел гораздо дальше, вплоть до обызвествления сосудов.

Отсюда же понятна и безуспешность лечения: ничто не может восстановить эластичность сосудов, особенно если она дошла уже до степени обызвествления, до каменного состояния; не пять и не десять лет, очевидно, этим болел Владимир Ильич. И когда артерии, одна за другой, отказывались работать, превращаясь в шнурки, нельзя было ничего поделать: они «отработались», «износились», «использовались»… С такими сосудами мозга жить нельзя.

Таким образом, вскрытие тела Владимира Ильича показало, что нечеловеческая умственная работа, жизнь в постоянных волнениях и непрерывном беспокойстве привели нашего вождя к преждевременной смерти»[152].

Николай Александрович Семашко (1874–1949) — дитя орловского дворянина, племянник российского социал-демократа № 1 Плеханова.

С ним, Георгием Валентиновичем Плехановым (точнее, за ним), вживали социал-демократию на российские просторы Игнатович, Засулич, Дейч, Аксельрод, но самым первым, разумеется, был Георгий Валентинович. Помните швейцарскую «Группу освобождения труда»? Ее как раз и образовала эта пятерка «первопроходцев». На экзаменах по марксизму мы, слушатели Военно-воздушной инженерной академии, по совету нашего лектора запоминали ее состав по начальным буквам фамилий, своего рода акростих, если первая буква «п» (от Плеханова). Уже ни за что не забудете. «Пятерка» на экзаменах за ответ на данный вопрос обеспечена.

Существует обширная литература о болезни Ленина [153].

Состояние вождя изменялось то к лучшему, то внезапно угрожающе ухудшалось. Он учился сидеть, учился передвигаться, заново обучался речи, освоив свое знаменитое «вот-вот».

В декабре 1923-го даже сумел пробежать взглядом статью Троцкого в «Правде». Однако преодолеть подобную степень склероза не мог уже ни один человек. Склероз омертвил еще живую ткань организма. Можно лишь поражаться, как организму еще хватало способности жить столь долго почти с полностью нарушенным кровообращением, и не только мозга.

Ленин был наделен огромной природной энергией и волей[154].

Соратники звали его за глаза «стариком» (и не только соратники — об этом упоминает в своем «Романе без вранья» и Мариенгоф), но со стариком у Ленина не было ничего общего, кроме старшинства в большевизме со всей громадой лет, отданной его утверждению.

Склероз отнял жизнь, но умер Ленин, даже приблизительно не исчерпав жизненной энергии, не испытывая ни малейшей усталости от жизни — этого первого свидетельства старости. Склероз свалил человека, прокаленного идеей борьбы, не знающего усталости, страха и сомнений. Он жил во имя идеи, не знал жизни вне идеи и умер с идеей борьбы за освобождение трудового человечества от капиталистического гнета.

Освобождение людей от рабства денег, счастье людей труда составляли единственный и окончательный смысл его бытия. Ничего другого он не знал и знать не хотел. Все делал ради главной идеи — победы большевизма.

Всегда большевизм!

Только большевизм!

Нравится кому-то или нет, но факт остается фактом: политиком (не философом, не мудрецом) Ленин был высшего порядка. На этом поприще равных ему, пожалуй, и нет в российской истории. И еще он был искуснейшим организатором. Тут тоже равных ему не сыскать.

Оживи Ленин, думаю, вряд ли он продолжил бы политическую деятельность и яростное служение своей утопии.