Гибель дракона

Карпов, взглянув на нее, на прилипшие ко лбу и вискам светлые завитки волос, выбившиеся из-под берета, улыбнулся.

— Товарищ политрук, взвод выстроен! — доложил Кашин.

Карпов поднялся, пожал растерявшейся девушке руку, весело заметил:

— А вы строгая! — и пошел к взводу.

9

Капитан Казимура нервничал: снова переход через границу. Прошлый раз, на обратном пути, овчарка вырвала у него клок одежды и прокусила кожу. Эти большевики словно почуяли что-то: граница все неприступней. Единственное утешение — последний раз. Скоро он придет туда победителем, и тогда его карьера пойдет ввысь стремительно. Чем он хуже, к примеру, Доихары Иедзу? А тот рывком превратился из капитана в генерала. Из разведчика — в командующего одной из армий Японии. Главное — как повезет.

Он, Казимура, выдвинулся в первые ряды разведчиков сравнительно недавно, обратив на себя внимание в Китае. Там ему удалось поднять прояпонское восстание в одной из провинций, и японские войска, благодаря его таланту, прошли триумфальным маршем десятки километров. И на текущем счету Казимуры в Токийском банке Мицуи появилась кругленькая сумма. А уж в России!.. Казимура оживленно потирал руки. Давным-давно, в детстве, старая гадалка, раскинув рисовые зерна по исчерченному иероглифами листку бумаги, предрекла ему, что умрет он глубоким стариком в почете и в богатстве. «Труден путь к богатству, — говорила она, — сотни смертей избежишь ты, но добьешься своего». Что ж, до старости Казимуре далеко, тем более до глубокой. Генерал Доихара обещал ему губернаторство, и Казимура станет губернатором: он не даст императору оснований быть недовольным своим слугой. Вот бы только разведку поскорее оставить! Несмотря на предсказание гадалки, на дне души всегда копошится предательский страх за свою жизнь.

А тут еще старый пьяница Семенов. По всему видно: недоброе задумал русский атаманишка. Скрывает своего разведчика. Скорее всего, подлец, работает заодно и на немцев. Жаль, нет пока доказательств, в Токио Семенову верят, хорошо платят, и не стоит, конечно, поднимать шум из-за простой догадки. Тем более, что немцы считаются сейчас друзьями, хотя они европейцы и со временем опять станут врагами. Когда придет это время? Может быть, завтра. Послал же император войска на Филиппины, а ведь американцы тоже были друзьями. До сих пор Казимура не расстается с маузером, на рукоятке которого выгравировано: «Made in USA». Это ли не доказательство? А в Квантунской армии сотни танков с такими буквами. И там, на островах, воины императора бьют американцев американским оружием...

Слуга-китаец доложил о приходе подъесаула.

— Где возможен переход? — Казимура ткнул в карту гибким чистым пальцем.

— По краю болота, господин капитан, — ответил рябой подъесаул, часто моргая и глядя Казимуре прямо в глаза.

— Ты думаешь, я хочу сдохнуть от сапа?!

Вздрогнув, Трюнин попятился к двери.

— Никак нет! — выдавил он, побледнев и вытирая ладонью выступившую на лбу испарину.

— Где идешь сам?

— Напротив Офицерской сопки... По Куриному логу, ваше благородие. Где бурьян. Возле могил.

— Напротив Офицерской сопки? — Казимура на минуту задумался, глядя на карту. — Это лучше. Пойдешь через три часа, под утро.

Брезгливо выпятив нижнюю губу, японец смотрел вслед сгорбленному подъесаулу и злорадно смеялся про себя. Испугался заразы, русский дурак! Скоро всех вас перетравим, как бешеных крыс. В великой «сфере сопроцветания» европейцам нет места. Юг — Тихий океан уже у ног императора. Еще один удар — и развалится русская стена.

Поглядывая на часы, Казимура переоделся и стал похож на корейца. Проверив документы, еще раз оглядел себя в зеркало и довольно улыбнулся. Последний переход. Последний! Две гранаты в карманах. В рукаве, на тонкой упругой резинке, — заветный маузер. Маленький плоский пистолет в заднем кармане брюк.

Тщательно закрыв окно темной шторой, чтобы солнце не нагревало комнату в его отсутствие, Казимура подсел к письменному столу. На тонкой рисовой бумаге с изображением детей, играющих в мяч, старательно вывел: «Начальнику жандармов города Хайлара. Записка подтверждения. Подтверждаю и ходатайствую об отправке в порядке Токуй Ацукаи лиц, по указанию господина атамана Семенова. Виновны в ведении антияпонской пропаганды. Свидетелей представить нельзя». Приложил личную печать.

Напевая потихоньку трогательную песенку о дивной розе и сладкозвучном соловье, Казимура вышел из гостиницы, провожаемый низкими поклонами хозяина и слуг. На улице темнело. Капитан неторопливо зашагал в сторону вокзала, где помещалась жандармерия.

10

По берегу прокатился удивленный возглас. Лейтенант Самохвал, работавший здесь со взводом своей роты, обернулся к потоку. По середине его, словно на невидимом буксире, катилась серо-голубая громада комбайна.

— Спасти нужно! — заволновался он. — В реку уйдет — пропала машина.

Комиссар полка Подгалло, проходивший в это время по участку роты, увидел комбайн и спрыгнул с насыпи к солдатам в воду. Поскользнувшись, он низко пригнулся, и волна накрыла его. Солдаты бросились на помощь. Выпрямившись, комиссар крикнул: