Гибель 'Эстонии'

- Я убеждена, что мы видимся с вами впервые, - Сальме посмотрела Коллинсу в глаза холодным, жестким, истинно эстонским взглядом. - Что же до журнала "Глэмор", то я не фотомодель. Но если бы была ею, то именно для этого журнала позировать никогда бы не стала - ни для первой, ни для последней его обложки.

- Почему? - недоумевающе всплеснул руками Коллинс.

- Потому, что это инфантильное издание для перезрелых кокоток.

- Лесли, будьте джентльменом, предложите восхитительной хозяйке нашего стола бокал чего-нибудь приятно-горячительного, - увещевательным тоном попросил Кохен.

- Вы же сами только что сокрушались, что Бомбей город абсолютно сухой, - обескураженно вздохнул Коллинс.

- Верно, - Кохен заговорщицки оглянулся по сторонам. - Закон есть закон. Чтобы его обходить. Когда очень нужно или очень хочется.

Он достал из плоского чемоданчика три бутылки кока-колы и одну с содовой, поставил их на стол.

- Если есть время, - продолжал он, откупоривая бутылочки под любопытно-насмешливыми взглядами Росса и Сальме, - можно получить лицензию на алкогольные напитки. Недорого. Когда же её нет, - он наклонился над столом, продолжил тихо: - В этих плебейских сосудах - Смирновская водка, коньяк Хеннеси, бурбон Оулд Кроу и шотландское виски Чиваз Ригал.

Ответом ему был дружный благодарный смех сотрапезников.

- У нас есть подходящая пословица, - заметил Росс. - Голь на выдумку хитра.

- А как же это перевести на язык Шекспира? - наморщил лоб Лесли, изучавший русский в Оклахомском университете факультативно.

- Need makes the old wife trot.1

- Великолепно!

- Сейчас мы с Лесли, так же как и вы, здесь гости транзитные, на день-два, - заговорил само собой разумеющимся тоном Кохен, и Росс обменялся с Сальме быстрым взглядом. - А когда-то я в нашем консульстве здесь пять лет оттрубил. Друзей - миллион. Город изучил, как свои пять пальцев. И была договоренность - за грины, конечно - с владельцами нескольких ресторанов мы всегда начинали с чаепития. Посредине стола ставился огромный заварочный чайник, наполненный виски. Из него наполнялись чашки, из них некоторые любители острых ощущений наливали "чай" в блюдца; прежде, чем пить, дули на коричневую жидкость, округлив щеки. С трудом от тостов удерживались.

- Не все же время вы в Бомбее чаи гоняли, - глотнув "Чиваз Ригал", подмигнул Кохену Росс. - Небось, и на Север езживали, помолиться в Золотом Храме.

Это был скрытый намек на известный в среде посвященных факт, что Билл Кохен поддерживал связь с руководством сикхских сепаратистов и его тень маячила за заговором, итогом которого стала гибель Индиры Ганди.

- Было, - после некоторой паузы признался Кохен. - Люблю Гималаи, Симлу, творение великого Корбузье - Чандигарх. А вы все больше на юге загорали, у мыса Коморин в Аравийском море пятки мочили.

- Было, - признался и Росс. - Грешно не поклониться первому месту захоронения Васко да Гама, не побывать в одной из древнейших синагог.

В словах Кохена тоже был скрытый намек на поддержку Советским Союзом коммунистического правительства штата Керала.

- Господа, вы говорите какими-то полузагадками, - Сальме произнесла эти слова полушутливо, полукапризно. - Пойдемте танцевать, мистер Коллинс.

- Буду счастлив. И зовите меня просто Лес.

"Похоже, им надо остаться вдвоем, - думала Сальме, без особого энтузиазма двигаясь в такт музыке, машинально улыбаясь партнеру. - Что Кохен, что Коллинс - чувствуют себя здесь хозяевами. Закон ломают налево и направо. Я тоже на законы, любые и везде, плевать хотела. Но я и в друзья к аборигенам не напрашиваюсь. У меня есть цель и я или покупаю путь к ней, или беру силой. Овечкой не прикидываюсь... Сгораю от любопытства, о чем они там пикируются. Нечего и ждать, что Росс расскажет. Все равно, я поступила правильно. Может, поймет, что эти янки тут замышляют."

Коллинс, невзначай оглаживая талию и плечи партнерши по танцу, размышлял о том, каким разным может быть восприятие одного и того же человека от знакомства с его досье и от личной встречи. "Враг - то - она, конечно, враг, - думал он, отвечая механической улыбкой на её загадочный взгляд. - Но такого врага ой как неплохо было бы затащить в постель. С одним условием - знать наверное, что ты выберешься из неё не на катафалке".

Сальме впрочем ошибалась - никакой пикировки между Россом и Кохеном не происходило.

- Предлагаю локальный тост за корпоративную стойкость, - американец едва приподнял пиалу, вращательным движением раскрутил находившуюся в ней жидкость. - Я знаю, многие у вас там тяжело переживают крушение империи. Это пройдет. От завидного чувства сопереживания и коллективизма вы очень скоро переймете наш индивидуализм и главенствующее правило нашего образа жизни - человеческое отчуждение. Вы уже утратили то, что было вашим главным преимуществом - заботу государства о человеке с улицы. Все другие потери суть производные от этой, коренной. Теперь вы будете заботиться о себе сами, каждый сам! Каждый умирает в одиночку. Это не надуманная сентенция. Это суть сути.

- Я думал, все американцы - убежденные пропоненты американской мечты.