Гибель империи. Тайные страницы большой геополитики (1830–1918)

Как и было заранее задумано Веной, ультиматум состоял почти сплошь из пунктов, затрагивающих достоинство Сербии как суверенного государства и означавших неприкрытое вмешательство в ее внутренние дела. В ультиматуме были такие пункты, как запрещение в Сербии всех антиавстрийских организаций, осуждение всякой пропаганды, направленной против Австрии, увольнение из армии офицеров по спискам, представленным австро-венгерским правительством, наказание работников пограничной стражи, якобы способствовавших переходу границы организаторам убийства Франца Фердинанда. И в заключение содержалось требование о допуске представителей австро-венгерского командования и контингентов австрийской полиции в Сербию для участия в расследовании убийства австрийского престолонаследника.

На следующий день после вручения ультиматума германское посольство в Белграде телеграфировало в Берлин:

«Энергичный тон и резкие требования австрийского ультиматума вызвали явное смятение у правительства Сербии…»

Это сообщение вызвало бурю восторгов кайзера:

«Браво! Признаюсь, от венцев я подобного уже не ожидал. Вильгельм».

«…С сегодняшнего утра здесь идет заседание сербского совета министров под председательством престолонаследника».

Тут уж Вильгельма просто прорвало:

«Видимо, сам его величество уже соизволил из Белграда удрать. Вот какова оказывается на деле сербская дутая так называемая державность. И так обстоит дело со всеми славянскими государствами. Этой сволочи надо лишь покрепче наступать на мозоли! Вильгельм».

Здесь надо вспомнить, что еще задолго до убийства эрцгерцога Вена настаивала на необходимости разгрома, уничтожения или резкого ослабления сербского государства, что прекрасно было известно и в Берлине. Именно поэтому с благословения Вильгельма Белграду и был намеренно предъявлен такой австрийский ультиматум, который он ни при каких условиях не мог бы принять полностью, что документально зафиксировано в протоколе Совета министров Австро-Венгрии от 7 июля. Следовательно, убийство эрцгерцога было бессовестно использовано Веной лишь в качестве удобного предлога для расправы над своим политическим противником.

Этот факт был вынужден признать в своих мемуарах один из творцов германской военной мощи адмирал А. фон Тирпиц:

«Тогдашнее германское правительство несет долю вины за австро-сербский конфликт, поскольку оно предполагало (что оказалось ошибочным), будто именно наказание Сербии Австро-Венгрией ликвидирует угрозу раздела габсбургской монархии, а следовательно, и мировую войну, которая, по их мнению, неизбежно вытекала из существования этой угрозы…

Промах нашего имперского руководства заключается в уверенности, будто австро-сербское вооруженное столкновение могло быть локализовано. В своем доверии к миролюбию, к справедливости других стран, особенно Англии, оно считало возможным провести в целях оздоровления Австро-Венгрии основательную экзекуцию Сербии, не вызывая этим мировой войны. Все шаги нашего имперского руководства, которые истолковываются нашими врагами как разжигание войны, относятся к одной Сербии и вызваны желанием не допустить проявления Австро-Венгрией слабости по отношению к этому жадному до грабежа маленькому государству».

Тут бы Тирпицу вспомнить историю собственной страны, о том, как трудно происходило объединение Германии и сколько для этого объединения войн было развязано маленькой и жадной Пруссией, как вопреки желанию коренных жителей Лотарингия и Эльзас были аннексированы Берлином и вплоть до 1911 г. эти провинции не имели своих представительных органов власти, а управлялась штатгальтером — наместником кайзера.

Так почему же пережившая все это Германия отказывала в праве объединения в единое государство сербам, предки которых были порабощены Османской империей, но, несмотря на столетия чужеземного ига, сохранили свой язык, традиции и культуру. И теперь, когда сербы добились возрождения государственности, тем не менее значительная часть сербского населения все еще насильственно удерживалась в империи Габсбургов.

В целом же позиция Тирпица сводилась к тому, что Германия всего лишь стремилась сохранить территориальную целостность своего союзника — Австро-Венгрии, существованию которой угрожал воинственный сербский панславянизм, а мировую войну развязала Антанта.

Сербское правительство, получив австрийский ультиматум, сразу же обратилось к России с просьбой о помощи и одновременно, предвидя неминуемую войну, развернуло спешную работу по эвакуации Белграда, который тогда находился непосредственно на австро-сербской границе. 25 июля в 3 часа дня в Сербии был подписан приказ о всеобщей мобилизации.