Гибель конвоя PQ-17. Величайшая военно-морская катастрофа Второй мировой войны. 1941— 1942 гг.

В этот день, вскоре после половины третьего, противник дал знать о себе. В тумане далеко позади конвоя услышали отдаленный гул самолета. Корабль ПВО «Паломарес», избегавший направлять радиолокационные волны в сторону вражеских берегов, обнаружил самолет, когда он приближался с кормы, а затем его увидели и наблюдатели – огромный четырехмоторный «Фокке-Вульф-200». Но выстрелить по нему было невозможно. Прошло около часа, прежде чем самолет послал сообщение в Норвегию. Командир эскорта капитан 2-го ранга Брум почувствовал облегчение: наконец-то спала напряженность ожидания. В частности, можно было прервать радиомолчание. Брум считал, что никакой метод управления конвоем и эскортом не мог сравниться с простым радиотелефоном. Теперь можно было дать на все суда указание настроиться на волну радиотелефона его эсминца, а в 15.30 конвой сообщил в Уайтхолл: «Один самолет ведет слежение за PQ-17 в позиции 71°11′ с.ш., 05°59′ в.д.»

Брум почувствовал также, что теперь оправданно нарушение радиомолчания, и снова начал посылать более длинные телеграммы в адмиралтейство Гамильтону, Тови и адмиралу – командующему флотом в Исландии; он сообщил, в частности, что два судна из состава конвоя, находящиеся к северу от Исландии, повреждены, и их пришлось развернуть назад и что заправщик эскорта также получил пробоину, поэтому он предложил поменять его ролями с другим заправщиком, «Олдерсдейлом».

Эти длинные радиосигналы были именно тем, что немцам нужно было, чтобы точно установить, что обнаруженный конвой – это действительно PQ-17. Пока Шмундт ждал в Нарвике десять часов сообщения с «Фокке-Вульфа» об обнаружении конвоя, в 17.40 германская военно-морская станция радиоперехвата в Киркенесе сообщила ему, что конвой, за которым его лодки только начали следить, был слышен в 15.30, когда оттуда передали сигнал о том, что видят разведывательный самолет. Более того, корабль из состава конвоя передал длинное «оперативное сообщение в адмиралтейство и еще по трем другим адресам, и этот сигнал позволил уточнить позицию конвоя; данные о позиции оказались весьма близки к тем, что передала первая подводная лодка, увидевшая конвой сегодня днем»[34].

Первой подводной лодкой, увидевшей конвой, была U-456 под командованием капитан-лейтенанта Макса Мартина Тайхерта; примерно в 15.30 он увидел более двадцати пяти грузовых судов и по крайней мере четыре эсминца эскорта; некоторые из них причинили ему вскоре значительный дискомфорт, так как преследовали глубинными бомбами настолько долго, что он благоразумно решил подождать со своими сообщениями о наблюдении за конвоем и сделал это несколько часов спустя после полуночи. Именно эта предусмотрительность сделала Тайхерта одним из наиболее надежных командиров подводных лодок Шмундта; того самого Тайхерта, который двумя месяцами раньше торпедировал крейсер «Эдинбург». Но в то время как U-456 пока хранила разумное молчание, другая лодка, патрулировавшая в тех местах, – U-255 под командованием капитан-лейтенанта Райнхарда Рехе, – тоже засекла суда на горизонте, и через полчаса после того, как свое открытие сделал Тайхерт, Рехе передал сообщение в Нарвик: «Легкие силы противника в позиции АВ.7166».

Это было в 60 милях к востоку от острова Ян-Майен. Для Шмундта это была первая информация о наличии каких-либо сил в районе, и он был ошеломлен, узнав, что противнику удалось уже пройти так далеко на восток. Сообщение из Киркенеса подтверждало сигнал Рехе. Вскоре после того как он передал свое сообщение, британский эсминец «Лимингтон» заметил подводную лодку и предупредил «Кеппел»: «Одна подводная лодка курсом 233, скорость хода 10 миль». Так что британцы теперь знали, что за ними ведут слежку и самолеты, и подводные лодки.

2

Адмиралу Губерту Шмундту, изучавшему ситуацию в своем штабе в Нарвике, теперь казалось делом огромной важности, чтобы его подводные лодки не отставали от конвоя, так на удивление далеко продвинувшегося на восток. Он направил радиограмму подводным лодкам стаи «Ледовый дьявол»:

«Всем подводным лодкам, не имеющим соприкосновения с противником или не следующим за ним, идти курсом 50° на скорости хода 10 узлов».

Погода в зоне действия подводных лодок была все еще крайне неблагоприятной для атак: свинцовое море, почти безветрие, низкий слой облаков, клочья тумана, перемежающиеся с участками чистого неба, когда видимость достигала 15 миль и более. Командиры подводных лодок считали невозможным атаковать в таких условиях – их обнаруживали корабли эскорта, вынуждали глубоко погружаться и изматывали глубинными бомбами.