Гибель королей

– Они хотят получить все, – ответил Сеолнот или Сеолберт.

– А за истинную веру будут жестоко карать, если мы ее не защитим, – добавил старший из двух западных саксов.

– Вот поэтому мы и молим тебя выковать этот союз, – объяснил Виллибальд.

– На Рождество, – вставил один из близнецов.

– И Альфред отправил Эорику подарок, – с энтузиазмом продолжал Виллибальд. – Альфред и Эдуард! Они проявили небывалую щедрость, господин!

Подарок был уложен в серебряный ларец, украшенный драгоценными камнями. Вокруг фигуры Христа с поднятыми руками на крышке шла надпись: «Edward mec heht Gewyrcan», обозначавшая, что Эдуард велел изготовить этот ковчег. Однако, скорее всего, это его отец отдал приказ, а потом отнес подобную щедрость на счет своего сына. Виллибальд с благоговением поднял крышку. Внутри ковчег был обит красной тканью. На маленькой подушечке размером с ладонь лежал рыбий скелет. Полный скелет без головы, с белым хребтом, с ребрами.

– Вот, – выдохнул Виллибальд, как будто боялся громким голосом потревожить кости.

– Дохлая селедка? – не веря своим глазам, изумился я. – И это дар Альфреда?

Все священники поспешили перекреститься.

– Может, вам подкинуть еще рыбьих костей? – веселился я. Посмотрел на Финана, своего ближайшего друга и командира моей дружины. – Ведь у нас есть дохлая рыба, да?

– Целая бочка, господин, – подтвердил тот.

– Господин Утред! – Как всегда, Виллибальда ошеломила моя колкость. – Это, – он дрожащим пальцем указал на скелет, – одна из двух рыб, которыми наш Господь накормил пять тысяч!

– Другая, наверное, оказалась просто огромной, – проговорил я. – Что это было? Кит?

Старший из западносакских священников устремил на меня суровый взгляд.

– Я советовал королю Эдуарду не возлагать на тебя эту миссию, – заявил он. – Я говорил ему, что нужно послать христианина.

– Так выберите кого-то другого, – парировал я. – Я бы предпочел праздновать Йоль[1] у себя дома.

– Он желает, чтобы это был ты, – с недовольным видом признался священник.

– Альфред тоже желает этого, – добавил Виллибальд и улыбнулся. – Он считает, что ты напугаешь Эорика.

– А зачем ему понадобилось пугать Эорика? – удивился я. – Мне казалось, что речь идет о союзе. Я ошибся?

– Король Эорик разрешает своим кораблям грабить наши торговые суда, – пояснил священник, – и должен возместить ущерб, прежде чем мы пообещаем ему свое покровительство. Король считает, что тебе удастся убедить его.

– Как я понимаю, нам придется уехать дней на десять. – Я мрачно оглядел священников. – И все это время я должен буду вас кормить?

– Да, господин, – радостно ответил Виллибальд.

Странная это штука – судьба. Я отказался принять христианство, предпочел северных богов, но всем сердцем полюбил Этельфлэд, дочь Альфреда, а она была христианкой, и это означало, что мой меч – на стороне креста.

А из этого, в свою очередь, следовало, что я проведу Йоль в Восточной Англии.

* * *

В Буккингахамм прибыл Осферт и привел с собой еще двадцать моих дружинников. Я вызвал их, потому что решил отправиться в Восточную Англию в сопровождении большого отряда. Может, король Эорик и предложил заключить союз, может, он и согласится на все, что от него потребует Альфред, но переговоры лучше вести с позиции силы, поэтому я собирался произвести впечатление мощью. Осферт и его люди наблюдали за Сестером, римским лагерем на северо-западной границе Мерсии, где нашел убежище Хэстен после разгрома при Бемфлеоте. Осферт, в типичной для него манере, торжественно поприветствовал меня. Парень редко улыбался, и его лицо всегда выражало неодобрение, как будто он осуждал все, на что падал взгляд. Но, думаю, в глубине души он радовался возвращению домой. Он был сыном Альфреда, рожденным от служанки в те времена, когда король еще не познал сомнительных радостей христианской веры. Альфред приказал воспитать сына-бастарда как священника, однако Осферт предпочел путь воина. Это был странный выбор – он никогда не испытывал азарта сражения, никогда не поддавался дикой ярости, которая заставляет человека хвататься за меч и затмевает разум, – однако сумел употребить качества, унаследованные от отца себе во благо и стал великолепным солдатом. Он отличался серьезностью, вдумчивостью и методичностью. Там, где мы с Финаном проявляли упрямство, Осферт действовал ловкостью и умением, что было совсем не плохо для воина.

– Хэстен все еще зализывает раны, – сообщил он мне.

– Зря мы его не прикончили, – буркнул я.

После того как я при Бемфлеоте разгромил флот и армию Хэстена, он отступил в Сестер. Меня так и подмывало последовать за Хэстеном и раз и навсегда покончить с ним, но Альфреду понадобилось, чтобы его дружина вернулась в Уэссекс, а мне не хватало людей для осады римской крепости в Сестере. Вот поэтому Хэстен все еще был жив. Мы наблюдали за ним, искали доказательства тому, что он вербует войско, однако Осферт считал, что на новые атаки сил у него пока не хватает.

– Ему придется наступить на горло своей гордости и принести кому-нибудь присягу верности, – заявил он.