Гибель «Кречета»

Хотя нещадно палило солнце, в долине не тревожили комары и мошкара. Гнус остался позади, в густых кустарниках.

Рахимов и Морозов, с разрешения Серёгина, взяв по винтовке, отправились бродить вокруг долины.

– Может, козу какую подстрелим для шашлыка, – как бы невзначай сказал, улыбаясь, лётчик.

Они пересекли долину и несколько углубились в чащу. К обычным лесным запахам смолистой хвои и прелой листвы здесь примешивался какой-то неприятный, сладковатый душок.

– Дохлятиной пованивает, – сказал Рахимов.

– Охотник, вероятно, ободрал зверька, а тушку бросил, – высказал предположение Морозов.

– Промысловики в такую глушь не заходят. Да и сейчас пушные звери линяют, добывать их нет смысла.

– Я не охотник, откуда мне знать, кого и когда можно бить. Я только знаю, если на меня нападёт медведь, я не задумываясь его шлёпну.

Ветерок, дувший из глубины леса, доносил всё усиливающийся противно-приторный запах.

За кустами послышалась какая-то возня и чавканье, или это только показалось?

Друзья раздвинули колючие ветки.

– Тише! – остановил механика Рахимов. – Видишь, собаки и здоровые какие! Больше Рекса. Откуда они тут взялись?

– Да ведь это волки! – прошептал Морозов, схватив за руку товарища. – Матёрые!

Рахимов вскинул винтовку, но выстрелить не успел: два волка скачками скрылись за деревьями.

– Ты что, хотел стрелять? – с усмешкой спросил Морозов.

– А как ты думал!

– Охота ведь сейчас запрещена. Волки линяют! – поддел лётчика механик. – Пойдём лучше.

– Пойдём посмотрим, чем они там закусывали?

За кустами лежал бурый медведь. Волки, как видно, давно уже тут пировали. Смердело так, что друзья поспешили убраться восвояси.

Когда лётчики вернулись без трофеев с охоты, Серёгин в шутку спросил:

– Посылать бойцов за козами? Столько настреляли, что сами не донесли!

– Ничего, кроме дохлого медведя да пары волков, не встретили, – буркнул Морозов.

– Медведь? Волки? – заинтересовался майор. – Где вы их видели?

– А вот на той стороне! – Морозов махнул рукой.

– Медведь старый или молодой?

– Раз издох, значит, старый.

– А может, его застрелили?

– Если застрелили, то шкуру бы сняли, – заметил Рахимов.

– Ну, это как сказать, – ответил Серёгин. – Пойдёмте, посмотрим.

– Если это вам доставит удовольствие.

– Есть серьёзная причина, – сказал майор. – Мы, пограничники, обязаны не оставлять без внимания ни одной мелочи. Может быть, человек, обороняясь, убил медведя? Не исключается, что это были ваши товарищи лётчики. А возможно, и те диверсанты, которых мы ищем.

Бойцы повернули медвежью тушу. Серёгин превратился на время в патологоанатома. Остро отточенной финкой он долго кромсал голову зверя и с радостным возгласом извлёк из неё пулю.

Другую пулю нашёл старшина. Он достал её из земли в том месте, на котором лежал зверь.

– Вот видите, совсем не зря мы сюда пришли, – сказал Серёгин, показывая две пули. – Калибр «8,45». Не из нашего пистолета стреляли, а из заграничного. Медведь совсем молодой и был завидного здоровья. Убили его выстрелом в голову, второй раз стреляли для страховки, когда зверь повалился. Пуля прошла насквозь и углубилась в землю. У товарища Соколова был какой пистолет?

– «ТТ» –в один голос ответили Морозов и Рахимов. – Но он во время пожара висел в пилотской рубке.

– Значит, стрелял диверсант.

– А вы можете определить, когда это случилось? – спросил крайне заинтересованный Рахимов.

– Судя по тому, как разложился труп, – неделю или дней пять тому назад. Нелегко найти след.

– Теперь даже и Рекс не поможет – след выветрился, – заметил Клюев.

– Важно, что мы на правильном пути, – уверенно сказал Серёгин. – Диверсант тут был, это факт, – и, немного подумав, добавил: – Что ж, будем искать, а сейчас нужно выяснить, откуда он пришёл сюда и куда направился, а также зафиксировать точно след. Товарищ Клюев, возьмите в помощь Шмакова и ещё двух бойцов, обследуйте всё вокруг.

– Есть, товарищ майор, – ответил сверхсрочник, – будет сделано. – Разрешите, на всякий случай, взять с собой Рекса.

Вскоре послышалось урчание авиационного мотора.

– Летит! – закричал механик Морозов. – «У-2» летит! – В долине уже горели три костра, указывая место посадки.

Через полчаса лётчик Рахимов пошёл в качестве наблюдателя в первый разведывательный полёт.

Район, где должны производиться поиски, был разбит на секторы. Решили, что над каждым участком лётчик будет летать так же, как при опылении лесов или полей: на высоте в пятьдесят-сто метров.

Первый двухчасовой полёт ничего не дал. Во втором полёте наблюдателем был Морозов. Хотя время уже подходило к вечеру, но им повезло: километрах в двух, за большими зарослями, они нашли поляну гораздо большую, чем та, с которой поднялись. «Отсюда «Ли-2» свободно может взлететь», – подумал Морозов.

На четвёртом заходе лётчик и механик одновременно увидели пепелище. Механик попросил пилота покружиться над пожарищем.

– А вдруг мы увидим командира и штурмана!

Надежды не оправдались.

Кругом ни одной живой души.

Вернувшись, бледный, взволнованный Морозов вышел из машины и крепко сжал руку Рахимова.

– Мужайся, Юсуп! Они погибли. Только что видел остатки самолёта.