Гибель Марины Цветаевой

Под предлогом плохого самочувствия – у него было обострение туберкулеза – он сам не пошел на новое заседание, но, видимо, именно его хлопотами уже на следующий день после приезда Марины Ивановны в Чистополь правление опять рассматривало тот же вопрос. Асеев переслал от себя письмо – и теперь оно было в поддержку просьбы Цветаевой.

(Жена Асеева утверждала спустя много лет, что Николай Николаевич просто процитировал в своем «послании» текст из известного рассказа Льва Толстого «Люцерн» – о том, что художника надо уметь ценить еще при жизни. Если так, то это был, по-видимому, следующий текст: «Вот она, странная судьба поэзии. ‹…› Все любят, ищут ее, одну ее желают и ищут в жизни, и никто не признает ее силы, никто не ценит этого лучшего блага мира, не ценит и не благодарит тех, которые дают его людям…»)

Была ли Марина Ивановна у Асеева только однажды?

Какой именно оказалась эта встреча?

Какие темы обсуждались, помимо разрешения на прописку?

И – что особенно важно! – оставались ли они наедине, без Оксаны Михайловны, дабы можно было обсудить темы щепетильные?

Ничего достоверного об этом мы не знаем. Уверенно можно сказать только две вещи. Одна та, что никакого заряда бодрости Асеев Цветаевой, во всяком случае, не прибавил. Серьезной поддержки ни в чем не обещал, чистопольскую ситуацию не приукрасил.

А весьма похоже, и запугал – невозможностью найти литературную работу. Это было в общем-то неправдой: литераторы, осевшие в Чистополе, и с лекциями выступали перед рабоче-крестьянской аудиторией, и литературные вечера устраивали, и в газетах местных и дальних стихи печатали, и в редакции местного радиовещания подрабатывали. Но и то верно, что все это было не для Цветаевой. Фантазии не хватит представить ее разъезжающей с лекциями или приносящей злободневные стихи в редакцию чистопольской газеты.

Только в ноябре появится в Чистополе Константин Федин в роли уполномоченного правления Союза советских писателей. Жизнь эвакуированных получит несколько более защищенный статус…

Цветаева могла убедиться, что письмо в адрес правления – это асеевский максимум. И только на него он был способен.

Но с другой стороны, можно быть уверенным и в том, что ни упреков, ни претензий Цветаева при встрече не выразила. Иначе стало бы невозможным ее предсмертное письмо, «завещавшее» Асееву хлопоты о сыне.

Чистопольские ночи Цветаева проводит в здании педагогического училища, превращенного в общежитие эвакуированных.

С 25-го на 26-е ночует в комнате Валерии Навашиной (тогда она была женой Паустовского). С 26-го на 27-е – в комнате, где жила Жанна Гаузнер, дочь поэтессы Веры Инбер. Марина Ивановна немного знала ее по Парижу.

Тут все друг друга знали – и, значит, знали опыт всех вокруг. За два дня было достаточно возможностей собрать информацию о Чистополе. Пугали ли Цветаеву трудностями – или же, наоборот, ободряли, обещали помочь, вселяли надежду? Чужой опыт все равно примеряется на себя с трудом; сколько людей, столько оценок и мнений.

Но похоже на то, что минусов здесь Марина Ивановна увидела гораздо больше, чем ожидала.

Примечания

1. «Воспоминания», С.447-353

2. См. Приложение II.

3. «Воспоминания», с. 449.

4. И сам факт знакомства с Флорой Лейтес на пароходе, и дата телеграммы, посланной ей из Елабуги, – результат уникальных разысканий М. Белкиной; моя роль в данном случае – лишь в попытке выявить внутреннюю логику событий.

5. Белкина, с. 320.

6. Кирилл Хенкин. Охотник вверх ногами. М., Терра – Terra, 1991, с. 49-50.

7. Белкина, с. 307.

8. Рассказ А. И. Сизова впервые опубликован в кн.: Лилит Козлова. Вода родниковая. К истокам личности Марины Цветаевой. Ульяновск, 1992, с. 207.

9. В. В. ‹Швейцер›. Поездка в Елабугу. – Марина Цветаева. Неизданные письма. Париж, 1972, с. 643.

10. «Болшево», с. 211.

11. Пересказываю по тексту Л. К. Чуковский. См. «Воспоминания», с. 528.

НА ПОЛЯХ ЭТОЙ КНИГИ

(Дополнения к главе «Лубянка»)

Работа в архиве КГБ предоставила автору настоящей книги сюжеты и сведения, которые не уложились в рамки повествования. Иные из них мне показались интересными лишь для людей дотошного склада, другие – для специалистов-историков. И при саморедактуре текста я поначалу хотела исключить все то, что читатель найдет ниже. А потом решила: из основного текста исключу, а «на любителя» оставлю. Ибо почти каждое из помещенных далее дополнений основано на фактах, явно не общедоступных. Они могут пригодиться.

К с. 108.

Подталкиваемый вопросами следователя о практической деятельности евразийцев, Эфрон сообщает немало интереснейших сведений. В его характеристиках всплывает обширная сфера работы евразийцев, которая была скрыта от глаз просто «сочувствующих».