Гибель на рассвете.Подлинная история убийства Гейдриха

Темные волосы она собирала на шее в большой пучок. Ровные черты лица и гладкая кожа указывали на то, что в те ранние ветреные двадцатые годы, когда Чехословакия была молодой республикой, охваченной эйфорией после выхода из Австро-венгерской империи, когда вся Прага кричала и смеялась, играла и пробовала на вкус это новое состояние, называемое свободой, Мария Моравец обладала юной красотой, соответствующей этому восторгу.

Веселая и неуловимая, она любила праздники и компании, споры и смех. И ее нисколько не волновало, что из-за этого смеха муж и ее второй сын Ата смотрят на нее с некоторым смущением. Так часто бывает в семьях, в которых верховодит жена. Теперь наступило опасное время, и она была полностью вовлечена в него. Со всей страстью она посвятила себя делу своей страны. Она с восторгом предоставила кров в своей квартире двум парашютистам и была готова с риском для жизни помогать им.

Вокруг ее крупной мужеподобной фигуры крутился весь дом.

В своем царстве гостиной, спальни и кухни тетушка Мария — так ее всегда называли Ян и Йозеф — была королевой. Ее муж, высокий суховатый мужчина со скуластым лицом и редеющими волосами, работал контролером на железной дороге. По сравнению с женой, он был смущенным и застенчивым. Как это часто случается с мужчинами, у которых такие крупные, незаурядные жены, он был мало заметен. Но Ян всегда замечал нотки гордости и любви в его голосе, когда он говорил о своей жене. Будто он вечно изумлялся, что такой незаметный человек, как он, отхватил такую неуловимую, такую женственную и такую полную огня женщину, как Мария Моравец.

Ате был двадцать один год. «Высокий красивый брюнет», как часто говорила о нем мать. Он унаследовал ее быстрые карие глаза и ее жизненную энергию. Для своего возраста он был поразительно зрелым человеком. Его тоже восхищало это приключение — жить вместе с двумя «настоящими» парашютистами. Они тогда и не знали, что впоследствии буквально все будет зависеть от юного Аты.

Первый месяц, проведенный Яном и Йозефом в Праге, прошел быстро и был относительно небогат событиями. Прежде, чем попасть на квартиру к тетушке Марии, они перепробовали много временных укрытий. Тот небольшой человек с лысиной на голове прежде всего доставил их в маленький домик на окраине города и велел ждать, пока за ними не придут. Живущая там семья хорошо ухаживала за ними, и Йозеф смог дать покой своей больной ноге.

Из-за этой травмы ноги Ян пошел один на встречу с членами организации сопротивления, когда сопровождавший их человек зашел через неделю. Как обычно, он сунул свой тяжелый револьвер цвета хаки в нагрудный карман. Они сели на трамвай и приехали в незнакомый Яну район Праги.

День был холодный, вдоль серых улиц дул сильный ветер, сбоку тротуаров были навалены грязные кучи снега. Трясясь в гремящем трамвае, Ян вспомнил обледенелые каменные тоннели каменоломни в Нешвижды и подумал, что им повезло хотя бы в том, что удалось найти кров в теплой квартире с центральным отоплением.

Большой многоквартирный дом, куда привел Яна его проводник, не отличался от десятка других таких же домов в Праге: высокий, из серого камня, с паровым отоплением. Застекленные входные двери открывались в просторный вестибюль, одна стена в котором была занята почтовыми ящиками. Лифт за проволочной решеткой двигался сквозь семь этажей серого бетона.

— Квартира шестьдесят семь, — шепнул его проводник. — Шестой этаж. — Он быстро вышел на улицу, оставив Яна одного, если не считать розовощекого молодого человека, стоящего с газетой у стены и, как видно, ничем другим вокруг не интересующегося.

Ян нажал кнопку лифта и поднялся на шестой этаж. Он пошел по коридору, на каждом конце которого стояли, прислонившись к стене, молодые люди. Они с таким неподдельным интересом читали газеты, что можно было безошибочно понять, кто это такие. Ясно, охранники. Понятно, что они могли быть и из гестапо. Видно, они переняли позы и одежды из американских кинофильмов тридцатых годов. Просто удивительно, какое влияние на весь мир оказали эти жующие резинку вооруженные бандиты, агенты тайной полиции и гангстеры в фетровых шляпах и макинтошах, производившиеся Голливудом.

Он постучал в квартиру номер шестьдесят семь. Откликнулся голос: — Войдите! — Дверь была открыта.

Внутри была небольшая прихожая. Еще одна открытая дверь вела во внутреннюю комнату. Мебель в комнате была простая: кушетка, кресла, накрытый чайный столик, несколько жестких стульев, три коврика на полу, две раскрашенных фотографии вершин Высоких Татр на стенах.

У стола стояли три человека. Ян остановился перед ними.

Тот, который ниже ростом, в центре, был очевидно руководителем. В нем чувствовался авторитет, несмотря на довольно неряшливый костюм. Он был невысок и полноват, в синем саржевом костюме, мешковатом на коленях и с заляпанными отворотами.