Гибель советского ТВ

Суд состоялся в ноябре – декабре того же года в здании Тверского межмуниципального суда и завершился победой Любимова. Суд постановил: газета «Известия» должна выплатить истцу 7 миллионов рублей (за оскорбленную честь) и опубликовать опровержение скандальной статьи.

Еще один скандал вокруг передачи «Один на один» разразился спустя месяц после судебной тяжбы с «Известиями». Суть его такова. В очередном выпуске передачи было показано интервью с президентом Чеченской Республики Асланом Масхадовым. Передача с этим интервью успела пройти по «Орбите», но дальше ее не пустили. «Видовцы» попытались воспротивиться этому (мол, вновь на телевидении возрождается цензура), но ОРТ сумело локализовать конфликт. Скандал разрешился полюбовно.

В отличие от многих своих коллег, которые не делали тайны из своей личной жизни, Любимов старался не пускать посторонних на эту территорию. Однако всего скрыть невозможно. В частности, было известно, что первый брак Любимова был неудачным – молодые расстались в начале 90-х (в этом браке в феврале 1991 года у Любимова родилась дочь Катя). В 1993 году Любимов женился вновь – его женой стала внучка известного героя Великой Отечественной войны Цезаря Кунникова (в феврале 1943 года с отрядом морской пехоты он захватил и удерживал плацдарм Малая земля) Наталья Кунникова (1961 г.р.), с которой он познакомился еще во времена своей работы на иновещании (она трудилась в японской редакции). В начале 1994 года у них родился сын Кирилл.

Еще в детстве Любимов активно увлекался спортом (даже получил разряд кандидата в мастера), не бросил это дело и в зрелые годы. В частности, он увлекся подводным плаванием (совершенствовал свое мастерство в местечке под названием «Кулья точка», что в Таиланде), бодибилдингом и водными лыжами. Правда, последнее увлечение длилось недолго, поскольку в России практически нет катеров, способных тянуть за собой воднолыжника весом более ста килограммов. Однако, бросив лыжи, Любимов пересел на спортивный самолет.

В апреле 1997 года в средствах массовой информации появилось сообщение о том, что на заседании совета директоров телекомпании «ВИД» было принято решение освободить Любимова от должности генерального директора в связи с переходом на другую работу. Новым местом работы Любимова стал кабинет директора информационных программ ОРТ. На этом посту он продержался до марта следующего года. Официальная версия его ухода с этого поста звучала так: окончание срока договора с ОРТ. Однако в коридорах «Останкино» носилась совсем другая: мол, концепция программы «Время» и других новостных выпусков, с которыми он пришел на ОРТ, не устроила генерального директора канала Ксению Пономареву. Любимов считал, что и без того перекормленный политикой зритель заслуживает более спокойной информации. Любимов заявил: «Я хочу, чтобы мы больше рассказывали просто о жизни, показывали, как колосится хлеб, льется сталь, как живут люди. Не Чечню с ее расстрелами, не президентские посиделки, не компромат на тех или иных политиков – это вчерашний день».

В тогдашних словах Любимова был свой резон. И Российское телевидение выглядело бы куда более привлекательным, если бы подобную концепцию разделяли на всех телеканалах. Но этого не случилось. Хозяевам Российского ТВ невыгодно было такое развитие событий. Взять того же Бориса Березовского. В марте 98-го ему предстояла жесткая борьба за концерн «Роснефть», следовало немедленно расчехлить информационные «пушки», а тут Любимов заявляет о какой-то «бархатной» концепции. Естественно, его тут же попросили...

Несмотря на столь частые рокировки, Любимов продолжал входить в состав совета директоров телекомпании «ВИД» и вел программу «Взгляд». И хотя поклонников у этой передачи стало гораздо меньше, а рейтинг самого ведущего заметно снизился, однако слава от Любимова никуда не ушла. И порой продолжала доставлять ему неприятности. В частности, в начале 1998 года у него появилась оголтелая поклонница, которая в течение нескольких месяцев изводила его своими преследованиями. В еженедельнике «Собеседник» по этому поводу появилась заметка «Любимов бегает от «мамы». В ней писалось: