Читаем Гибель советской империи полностью

1 мая на Красной площади состоялась весьма необычная демонстрация. Сперва традиционная, с портретами Ленина, Маркса, Горбачева, членов Политбюро, транспарантами «Да здравствует…!» А потом альтернативная, «демократических сил». Во главе вышагивали Ельцин, Попов и иже с ними, а в колоннах несли антикоммунистические и антисоветские лозунги. Ну а 16 мая открылся Съезд народных депутатов РСФСР – и горбачевский Съезд народных депутатов СССР по сравнению с ним сразу поблек. Потому что на республиканском уровне речи произносились гораздо «острее», центральную власть честили в хвост и в гриву.

На выборах Председателя Верховного Совета РСФСР выдвинулся Ельцин. Причем выяснилось, что абсолютного превосходства у «Демократической России» на съезде не было. У нее хватало и противников, и колеблющихся, привыкших озираться на центральную власть. Но эта власть проявила поистине странное легкомыслие. В противовес Ельцину выставила кандидатуру Александра Власова. Он два года был министром внутренних дел СССР, потом председателем совета министров РСФСР. Никаким особым авторитетом и заслугами не обладал. Даже такого противника Ельцин победил с перевесом всего в 68 голосов. Но после этого колеблющиеся стали пристраиваться к нему – ради собственного положения, карьеры. 12 июня съезд принял декларацию о государственном суверенитете РСФСР. Провозглашалось, что отныне российские законы имеют приоритет перед общесоюзными!

И по всей стране покатился «парад суверенитетов». Республики Прибалтики, Грузия и Азербайджан заявили о суверенитетах еще раньше. А за Россией последовали все остальные: Узбекистан, Молдавия, Украина, Белоруссия, Туркмения, Армения, Таджикистан, Казахстан, Киргизия. Декларации о суверенитете стали принимать даже автономные республики – Татарстан, Башкирия, Карелия, Коми, Удмуртия, Якутия, Бурятия, Адыгея, автономные области. Дошло до того, что и Иркутская область объявила себя «суверенной»! А Ельцин всячески поощрял этот процесс, разъезжая по регионам. В Башкирии он поучал: «Берите столько суверенитетов, сколько сможете проглотить».

Хотя процессы развала сопровождались потрясениями, новой кровью. Южная Осетия объявила, что выходит из состава Грузии. А из состава Молдавии вышло Приднестровье, провозгласило отдельную республику. От нее решили отделиться и районы, населенные гагаузами. Начались вооруженные столкновения между приднестровцами и молдавскими националистами. В Киргизии, в окрестностях Оша, проживало много узбеков. Возник спор, кому местные власти отдадут участки земли под строительство домов. Он перешел в побоище и резню между узбеками и киргизами. В Узбекистане возмутились, стали громить и изгонять проживавших в республике киргизов, добровольцы двинулись в Киргизию на помощь «своим». Разнимали с большим трудом. Число убитых только по Ошской области достигло 1200, не считая перебитых в Узбекистане. Наказания не понес никто. Потом случились беспорядки в узбекском Намангане, где местные хулиганы напали на русских военных. Погибло 5 солдат и 3 узбека.

Прибалтика уже пыталась вести себя независимо, и Горбачев в угоду Западу был готов на уступки. Но хотел сделать это постепенно, «цивилизованно». Был принят закон «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР». Но Латвия, Литва, Эстония не желали ничего обсуждать и договариваться. Объявляли, что они уже отдельные государства. Пришлось напоминать им, «кто в доме хозяин». В Прибалтику направили дополнительные войска, в Литву, занимавшую самую крайнюю позицию, приостановили поставки топлива. Ей все же пришлось вступить в переговоры. А решать «цивилизованно» они не хотели по простой причине. Националисты верховодили в Верховных Советах республик, но не представляли большинство населения. Там проживало множество русских, да и литовцы, латыши, эстонцы далеко не все были за отделение. Кстати, в этот период прибалты вдруг стали относиться к русским подчеркнуто дружелюбно. Вежливо общались с приезжими, располагая к симпатиям. И с местными русскими заигрывали, стараясь убедить их: если отделиться от «коммунистической Москвы», они будут жить гораздо лучше.

Перейти на страницу:

Все книги серии Власть и народ

Власть и народ
Власть и народ

"Власть и народ" или "Триумвиры" это цикл романов Милия Езерского  рисующего широчайшую картину Древнего Рима. Начинает эпопею роман о борьбе братьев Тиберия и Гая Гракхов за аграрную реформу, об их трагической судьбе, воссоздает духовную атмосферу той эпохи, быт и нравы римского общества. Далее перед читателем встают Сципион Младший, разрушивший Карфаген, враждующие и непримиримые враги Марий и Сулла, соправители и противники Цезарь, Помпей и Крас...Содержание:1. Милий Викеньтевич Езерский: Гракхи 2. Милий Викентьевич Езерский: Марий и Сулла. Книга первая 3. Милий Викентьевич Езерский: Марий и Сулла. Книга вторая 4. Милий Викентьевич Езерский: Марий и Сулла. Книга третья 5. Милий Викентьевич Езерский: Триумвиры. Книга первая 6. Милий Викентьевич Езерский: Триумвиры. Книга вторая 7. Милий Викентьевич Езерский: Триумвиры. Книга третья 8. Милий Викентьевич Езерский: Конец республики

Милий Викентьевич Езерский , Милий Викеньтевич Езерский

Проза / Историческая проза

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное