Гибель титанов ч.2

Выборщики, представители купеческой знати Аравии, были чудовищно богаты, но распорядиться своими капиталами толком не могли. Торговля с Константинополем и остатками Персии рухнула. И теперь каждый из этих богачей думал, как повернуть дело так, чтобы снова ходили караваны, и золото из их сундуков превращалось в товар, который снова превратится в золото. Такова была их натура. И они сами, и многие поколения их предков были купцами. Ислам несли на кончиках своих мечей люди, которые взяли потом под контроль южную часть Великого Шелкового пути. Персы-Ахемениды, Александр Македонский, персы-Сасаниды, арабы, сельджуки, а потом и турки-османы захватывали земли Востока с одной единственной целью — они хотели оседлать торговые пути. Этого же хотел и глава бану Мазхум Абдаллах ибн Аби Рабиа, который сидел рядом с Надиром и вслушивался в спор самых могущественных людей халифата.

— Видит бог, пусть они выберут того, кто захочет торговать, — шепнул Надир своему соседу. — Эти люди скопили миллионы дирхемов. Они сидят на полных сундуках серебра и мечтают снарядить караван в Константинополь.

— Воистину, — совсем тихо ответил тот. — Я сказал ибн Ауфу: если ты присягнёшь на верность Али, мы услышим и не подчинимся, но если ты присягнёшь на верность Усману, мы услышим и подчинимся. Так что бойся Бога, Ибн Ауф!

— Почему ты именно ему это сказал? — заинтересовался Надир.

— Выбор останется за ним, — усмехнулся глава клана. — Он ближайший человек к Умару. И он в обмен на эту возможность не станет избираться сам. И он зять Усмана…

— Усман даст послабления купцам? — спросил Надир.

— Конечно, — кивнул тот. — Али недалек. Ему лишь бы воевать. Серьезным людям война несет большое беспокойство. Мы радуемся победам ислама, но надо ведь и делами заниматься. Хотя, как я слышал, Надир, твоя торговля процветает! Твои корабли ходят через Великий канал, и ромеи тебя не трогают! Ну еще бы, твой племянник правит Египтом, отняв его у мусульман.

— Амр ибн аль-Ас разгневал Аллаха, — с каменным лицом ответил Надир. — Он презрел волю халифа и пошел в тот поход. Так почему тебя удивляет его поражение? Он получил по заслугам. Зато теперь, когда он смирился, Аллах даровал ему княжество Мултан.

— Оно на самом деле так богато, как говорят? — с любопытством повернулся к нему араб.

— Как Мекка и Медина вместе взятые, — небрежно бросил Надир, и лицо собеседника завистливо вытянулось. — Амр теперь независимый князь, и он закончит свою старость в немыслимой роскоши. Клянусь Аллахом, он это заслужил.

— Иншалла! — мрачно ответил Абдаллах и отвернулся. Он потерял интерес к этому разговору, ведь ввели Убайдуллаха, сына Умара, и поставили на колени.

Все присутствующие укоризненно смотрели на сына умирающего халифа, которого жители Медины скрутили на улице. Он зарубил дочь Фируза, советника Хормазана и учителя Джафину. Он хотел перебить вообще всех персов в Медине, потому что самые уважаемые люди начинали болтать, что видели, как перешептывался Фируз с Хормазаном, и как при этой беседе у убийцы выпал тот самый нож. О чем мог говорить раб и бывший солдат с персидским вельможей, принявшим ислам, было понятно всем. Конечно же, об убийстве халифа. О чем же еще? Простакам арабам и в голову не приходило, что между этими людьми пролегала целая пропасть. Они в принципе не могли заговорить на улице. Но ни это, ни множество других несообразностей в этой версии событий тоже никого не смущали. Смущала лишь бессудная расправа, прямо запрещенная исламом. Для этого работали кадии, судьи. И их беспристрастность здесь, в Медине, была абсолютной. Халиф держал порядок железной рукой.

И вот, на третий день после ранения, Умар ибн аль-Хаттаб, да будет доволен им Аллах, испустил дух и был похоронен в мечети рядом со своим учителем Мухаммедом и Абу-Бакром, первым халифом. И, как водится, в стане властителей огромной страны начались разногласия. Ведь не было никого, кто смог бы их рассудить. Все шестеро имели право на власть, но не все на нее претендовали.

— Казнить его! — сказал Али. — Он просто спятил! Резать людей как скот без суда!

— Не горячись! — поморщился Усман. — У парня большое горе. Если мы казним его, люди будут недовольны. Ведь только что похоронили его отца.

— Он нарушил закон, и он виновен, — упрямо заявил Али. — Если халифом стану я, то он пойдет под суд и будет казнен как убийца. Никому не дозволено вести себя так. Чьим бы сыном он ни был!

— Давайте начнем то, ради чего мы все сюда пришли, — примирительно произнес ибн Ауф. — Мы должны назначить нового халифа прямо сейчас, и выбор у нас невелик. Я считаю, что только двое из нас достойны этой чести — Али и Усман. Скажи, Али, клянешься ли ты следовать книге Аллаха, обычаю пророка и деяниям Абу Бакра и Умара?

— О, Аллах! Нет, я клянусь только стараться делать это в меру сил, — ответил Али. — Я выполню свой долг, если Аллах позволит мне это.

— Скажи теперь ты, Усман ибн Аффан, — повернулся к своему тестю ибн Ауф, — клянешься ли ты следовать книге Аллаха, обычаю пророка и деяниям Абу Бакра и Умара?

— Да! — ответил Усман и замолчал.