Гибель Третьего Рима

По земному шарику как грибы прорастали и накрывали сетью всю поверхность временные скрытые базы трансспэйсеров, с чувством и расстановкой некоторые из них вполне основательно обустроились по всем континентам. Первая из серии подобных возникла в сердце Африки, на границе Уганды, среди гористых пиков Маргериты, совсем недалеко от озера Виктория и знаменитых парков и саванн соседней Танзании с возвышающимся над просторами знаменитым вулканом Килиманджаро. Эти саванны теперь любимое место Дарка и Цоя для гонок на хаммерах по пересеченной местности, — так что профессиональная публика от Парижа до Даккара, включительно отдыхает, причем полностью. Встречи в пути намного интереснее и примечательнее чем простой наезд на варана, вскарабкавшегося на песчаный уступ.

Да и живности здесь побольше на порядок, да такая любопытная натура, когда Цой вдогонку за Дарком совершенно потерял дорогу и круто забурился в джунгли на берегу этого гигантского озера под соответствующим ему названием Виктория, — победа ему уже не светила, приз уплывал из под носа. Хаммер хоть и крутая тачка, но сел брюхом на завал из падших в бурю стволов, переплетенных лианами, как простой уазик — так что его надо выпиливать из ловушки бензопилой и со всех сторон, Цой звякнул Дарту по спутнику, достал соответствующий инструмент и вперед, за работу. Совсем не в кайф, — аиркондишен остался в кабине, жара и стаи летучих кровососов, духота и влажность больше девяноста, — это отпад, и тут посмотреть на двуногого с жужжащей штукой в руках вышел из дебрей другой двуногий — громадный, без балды — больше двух метров ростом, самец гориллы с суровой, покрытой боевыми шрамами рожей, и сверкающим недобрым взглядом.

Когда весело жужжит сучкорез, совершенно не слышно как вокруг стрекочут цикады, Цой остановился передохнуть, он заглушил свою тарахтелку, повернулся, и наткнулся взглядом на стоящего напротив субъекта — гора мускулов под лохматой шкурой, — и обнаженные в приветствии, отточенные как кинжалы клыки, готовые к применению.

Цой сразу сто раз пожалел, что потерял из виду Дарка, сейчас бы очень пригодилась за спиной нехилая фигура его друга-секьюрити, и никакого оружия под рукой, ближайшая пушка в кевларовой куртке в двух метрах в стороне, там хороший и удобный Люгер 32 калибра с двадцатью патронами в обойме, но как далеко до него сейчас под пристальным взглядом большой обезьяны. Человекообразная, но дикая, в цирке не служит, на уме у нее неизвестно что, это конечно понятно, что это ее территория и надо договариваться — однако если разбудил ее во время послеобеденного отдыха, консенсус найти будет трудно. Боком, стараясь не смотреть зверю в глаза, — читал в детстве что они не любят этого, Цой попробовал переставлять ноги в сторону куртки, самец рыкнул — и двигаться туда расхотелось, осенила шальная мысль — взял и завел бензопилу, — уже кое-что, — почуствовал себя суперменом из боевика, кадр был действительно стоящий, когда горилла злобно оскалилась и двинула на него.

Здесь Цой почти автоматически посчитал сколько зубов мелькнуло в открытой пасти и прикинул что клыки точно прокусят не только его руку насквозь, — отгораживаясь бесконечной лентой сверкающего зубчатого полотна, мелкими шагами, наугад переставляя ноги, стал сдвигаться к заветной куртке. Зверь словно заподозрил его тайные намерения и кинулся наперерез, буквально в два скачка преодолел разделяющее двуногих пространство, затем попытался лапой со здоровыми, и почти человечьими пальцами, схватить Цоя, который услужливо подставил движущееся с металлическим визгом полотно сучкореза. Коричневая шкура зверя полосой слетела с лапы и сразу брызнула густая алая струя крови, человекообразина бешено взревела от боли и злобы, и чуть-чуть отпрянула в сторону и Цой успел проскочить к спасительной куртке и выхватить пистолет. Бензопилу, как щепку обезьяна отбросила, и та отлетела в сторону и замолчала, окрестные джунгли замерли от рева раненой гориллы, — леденящий душу крик почти на все сто двадцать децибелл, мало кто выдержит.

Но что значит собрат по разуму, эта горилла, несмотря на дикую боль, почувствовала что сейчас много злых пчелок из Люгера 32 калибра вопьются в шкуру и превратят ее в решето, с такими дырками ни одна обезьянка не полюбит, и горилла повернулась к Цою красным задом с увесистым мешком между ног и прижав к телу раненую лапу, поковыляла в заросли. Жизнь — театр, все здесь временно и условно, и теперь наоборот, это было жалкое зрелище зверя, а человек был асолютно спокоен и уверен, тем более в обойме через один шел бронебойно-разрывной заряд, царь природы снова взял власть в свои руки.

Когда подъехал на своем хаме Дарк, уровень адреналина от этой короткой стычки двух ветвей эволюции Дарвина слегка упал и коллеги принялись выдергивать застрявшую машину Цоя, вот тем и были интересны все эти экстримные вылазки трансспэйсеров, и неожиданнастями за крутыми поворотами, волнующими кровь, и хорошо, что временная база относительно недалеко, за озером с таким выразительным названием — Виктория.