Гибель царей

— Сулла вычеркнул Перворожденный из реестра легионов после смерти Мария. Какое-то время обстановка в Риме была ужасной. Никто не мог чувствовать себя в безопасности, даже сенаторы. Всех, кого Сулла называл врагом государства, вытаскивали из домов и казнили без суда. Я хотел увезти Корнелию и ребенка из поместья, но…

Он спохватился, внезапно вспомнив о том, что ему говорила Корнелия, когда он вернулся от Аврелии прошлой ночью, пока Цезарь крепко спал.

Старый гладиатор разрывался между Юлием и Корнелией. Его отношения с обоими были гораздо ближе к отцовской любви, чем к профессиональному долгу управляющего поместьем. Он ненавидел секреты, но о том, что произошло тогда с Суллой, Корнелия должна рассказать сама.

Цезарь, погрузившись в свои мысли, казалось, не заметил этой заминки.

— Слава богам, этот негодяй мертв. Будь он жив, я, наверное, приказал бы тебе увезти мою семью из страны, но жизнь в изгнании стала бы концом для меня. Не знаю, как описать чувства, которые я испытал, опять ступив на римскую землю после столь долгого отсутствия. Никогда не думал, что это такое сильное ощущение, ты понимаешь меня?

— Ты же знаешь, что да, парень. Не укладывается в голове, как Кабера способен столько путешествовать. Жизнь без корней выше моего разумения: быть может, поэтому у нас они глубже, чем у многих других.

Юлий бросил взгляд на зеленый тенистый лес, с которым было связано так много воспоминаний, и его решимость еще больше укрепилась. Он обязательно вернет то, что было отнято.

Внезапно ему в голову пришла другая мысль.

— А что с домом Мария в городе?

— Он потерян, — ответил Тубрук, не глядя на него. — Продан с аукциона, когда Суллу объявили диктатором. По его указу немало собственности поменяло хозяев. Особенно активничал Красс, но большая часть торгов превратилась в фарс, потому что лучшее присвоили сторонники Суллы.

— Ты знаешь, кто теперь там живет? — спросил Цезарь сдавленным от злости голосом.

Тубрук пожал плечами.

— Отдали некоему Антониду, советнику Суллы, или тот заплатил какую-то незначительную часть его стоимости. Его называли псом Суллы за преданность: он очень много получил от своего хозяина.

Юлий медленно сжал руку в кулак:

— Эту проблему я должен решить сегодня после заседания в сенате. Много у этого Антонида солдат?..

Тубрук нахмурился, когда понял, о чем идет речь, потом его губы растянулись в улыбке.

— Несколько человек, охраняющих дом. У него низший ранг, который никому не пришло в голову отнять, и нет связей ни с одним из легионов. У тебя достаточно людей, если все делать быстро.

— Значит, я сделаю это быстро, — ответил Юлий, глядя в сторону поместья. — Моя мать уже проснулась?

— Думаю, да. Аврелия не очень много спит в последнее время, — ответил Тубрук. — Она все так же болеет, но тебе следует знать, что мать сильно ослабела.

Юлий с любовью посмотрел на старого гладиатора, чьи эмоции выдавали его чувства больше, чем он того хотел бы.

— Без тебя она бы не выжила, — заметил он.

Тубрук отвел взгляд, откашлялся, и они пошли назад к поместью.

Обязанности по отношению к Аврелии не были темой, открытой для обсуждения, хотя в последние месяцы они все больше и больше занимали его мысли. Он думал о ней, когда смотрел на Клодию и с удивлением допускал, что у него возникли чувства. Няня ребенка Корнелии была женщиной достойной и дала понять, что разделяет спокойную любовь, которую управляющий испытывал к ней. Однако существовала Аврелия, за которой надо было ухаживать. Тубрук понимал, что не сможет переехать в маленький домик в городе, пока в его жизни остается эта обязанность, даже если им удастся выкупить Клодию из рабства, в чем она, кажется, не сомневалась. Что толку беспокоиться о будущем, думал он, пока они с Юлием направлялись к поместью. Каждый раз его планы шли прахом. Все, что ему остается, — готовиться к скорым переменам…

Около ворот их ждал Октавиан. Цезарь равнодушно посмотрел на него, но с удивлением остановился, когда маленький мальчик низко поклонился ему.

— Кто это?.. — спросил он, поворачиваясь к Тубруку и с изумлением видя, что тот покраснел от смущения.

— Мальчика зовут Октавиан, хозяин. Я обещал, что познакомлю его с тобой, когда придет время, но, как я вижу, он опять проявил нетерпение.

Октавиан слегка побледнел, услышав упрек. Правда, он совершенно не мог ждать, но причина была в том, что мальчик опасался, что управляющий передумал.

— Тубрук присматривает за мной вместо мамы, — радостно сообщил он Юлию. — Я учусь сражаться мечом, скакать на лошадях, и…

Тубрук дернул его за рукав, чтобы остановить поток слов; его смущение росло. Он хотел объяснить Юлию ситуацию позже, а теперь вынужден был рассказывать без всякой подготовки.

— Его привезла Александрия, — сообщил старый гладиатор, подталкивая ребенка в направлении конюшен. — Он ваш дальний родственник со стороны сестры твоего дедушки… Аврелии мальчик, похоже, нравится, но он еще только обучается хорошим манерам.

— А как насчет упражнений с мечом и верховой езды? — поинтересовался Юлий, получая удовольствие от смущения Тубрука.