Гибель вермахта

На самых близких подступах к Батайску (рядом с Ростовом), у деревни Самодуровка батальон лейтенанта Клаппиха смог удержать танки Ротмистрова до подхода 11-й танковой дивизии Балька (23 января)^{222}. Клаппих за этот подвиг был удостоен Рыцарского креста с Дубовыми листьями. Эффект от удара дивизии Балька (по степени одаренности и энергичности этого офицера сравнивали с Роммелем) был полный, поэтому потери у корпуса Ротмистрова были так велики, что ни о каких активных действиях в ближайшее время не могло быть и речи, о чем он и сообщил Малиновскому, командующему 2-й гвардейской армией. У 2-й гвардейской армии к концу января было 29 танков и 11 противотанковых орудий, поэтому, несмотря на категорический приказ Сталина, взять Ростов не удалось.

Немецкий исход с Терека занял тридцать дней. Ночными маршами к Ростову шли 3-я берлинская танковая дивизия, моторизованная дивизия Ваффен-СС «Викинг», бранденбургский, нижнесаксонский, саксонский, силезский, ангальтский и австрийский полки 13-й танковой дивизии, 111-й, 370-й и 50-й полки пехотных дивизий, 5-й полевой дивизии Люфтваффе. Кроме того, вместе с немцами отступали эскадроны казаков с семьями, батальоны добровольцев из горных народов Кавказа и части 2-й румынской горной дивизии^{223}.

^{Схематическое изображение «Донецкого чуда» Манштейна, когда зимой 1942–1943 гг. ему удалось предотвратить крах всего южного участка Восточного фронта, а, возможно, и всего фронта} 

В начале 1943 г., при наступлении с левого берега Дона, советские войска вернулись к методам, которые они использовали прошлой зимой — к наступлению на широком фронте, поддержанию постоянного давления ценой разбавления концентрации, которая могла обеспечить глубокое вклинивание. Когда Манштейн держал свою группу армий «Дон» близко к Сталинграду, эта тактика производила эффект, но как только 6-ю армию бросили на произвол судьбы, Манштейн смог воспользоваться пространством в излучине Дона для маневра, и советское наступление удалось удерживать при относительно небольших потерях. Ирония судьбы для 6-й армии заключалась в том, что она сыграла решающую роль в возвращении успеха своим боевым товарищам в тот момент, когда сама уже перестала надеяться на помощь и спасение. В конце осады в районе Сталинграда оставалось свыше половины советской пехоты и треть артиллерии^{224}. Все немецкие полки вышли с Кавказа во многом благодаря смертельной битве 6-й армии под Сталинградом, которая связывала своими действиями советские армии, удерживала их на Волге и не позволяла ввязаться в решающую битву за Ростов. Кроме того, действия 6-й армии блокировали три основные железнодорожные линии из Сталинграда на запад, что сильно затрудняло снабжение советских армий на ростовском направлении. К 31 января, когда силы 6-й армии были практически исчерпаны, мосты в Ростове переходили последние части немецкой 4-й танковой армии. Захлопнуть крышку котла советским войскам не удалось^{225}. 6 февраля в 22.00 последняя немецкая часть пересекла мосты Батайска и прошла через Ростов. Мосты за ней были взорваны. Работа была завершена:

1-я танковая армия прошла с Терека на Дон 600 км, а 4-я танковая армия благополучно отошла от Сталинграда через Маныч.

После «донецкого чуда» Манштейна немцы оставили на восточном берегу Азовского и Черного морей

17-ю армию генерала Руоффа, занимавшую позиции от Кубани до Новороссийска. Снабжение армии Руоффа осуществлялось через Крым. Эта армия занимала весьма выгодные позиции и угрожала тылам всего южного фланга РККА, поэтому приковывала к себе большие силы. Советское командование не раз бросало в лобовые атаки красноармейцев с тем, чтобы выбить немцев с кавказского плацдарма, но успехи были мизерные. В начале 1943 г. Гитлер не предусматривал полного отвода войск с Кавказа — он думал только о сокращении линии фронта с оставлением плацдарма, с которого можно будет в дальнейшем начать операцию против района советских нефтяных месторождений. Гитлер считал, что важнее всего удержать Новороссийск, оставив советскому Черноморскому флоту только один порт — Батуми; так что даже в случае падения Ростова Клейста все равно можно будет снабжать через пролив из Крыма, а присутствие немецких войск на Кубани и в Керчи закупорит Азовское море. В начале кампании 1942 г. Гитлер говорил: «Если к осени мы не захватим нефтяные запасы на Кавказе, тогда я стану перед фактом, что мы не сможем выиграть эту войну»^{226}. Поэтому Гитлер в 1943 г. и настаивал на сохранении плацдарма, который давал ему шанс для еще одного броска к месторождениям нефти.