Гибельный голос сирены

– Думаю, да. Мать была для Петрова иконой. Он любил ее не только по-сыновьи. Думаю, его сексуальные проблемы тоже связаны с этим. Он был поздним ребенком. Мать родила его, когда ей было за сорок. Она трижды была замужем. Но ни с одним из супругов у нее не получалось забеременеть. У нее что-то не в порядке было по части гинекологии. Женщина уже смирилась с тем, что останется бездетной, когда произошло чудо. Она забеременела от случайного любовника. И родила сына. – Карл подал Нине знак – облизнул губы, и она поднесла в его рту трубочку. Сока в стакане оставалось немного. Если Карл не напьется, то пошлет ее за добавкой, и она прослушает окончание истории. Ей этого не хотелось! – Я не психолог и не сексолог, я финансист, но, имея мозги и жизненный опыт, могу предположить, что женщина не знала, радоваться своему материнству или огорчаться. Вернее, не так… Она хотела радоваться ему, но не получалось. Да, она хотела детей и видела в них радость, но когда эта радость вот такая нежданная… с ней порой не знаешь, что делать. Поэтому она то заласкивала сына, то бывала с ним излишне строгой. А пацан не мог понять, что с ним не так. Вроде всегда старается одинаково, а мама то хвалит его, то ругает.

– Как он пережил ее смерть, не знаете?

– Нет, я не видел его после того, как закончилось следствие. Но думаю, для него это был страшный удар.

– Спасибо вам за обстоятельные ответы. – Саркисян перевел взгляд на Нину. – И за чудесный кофе, – добавил он с улыбкой.

– Не за что, – хором ответили Карл и его помощница.

– Перед тем как уйти, могу я сходить в туалет?

– Да, конечно. Нина вас проводит.

– Если еще будут вопросы?.. – спросил Левон.

– Обращайтесь, – ответил Карл.

Нина провела полицейского в ванную комнату. Когда-то ее и туалет разделяла стенка. Но ее пришлось сломать, чтобы было больше места – Карла ведь завозили туда в инвалидном кресле.

Когда Саркисян скрылся за дверью, Нина уткнулась головой в стену и закрыла глаза. Вдох-выдох, вдох-выдох. Не плакать! Иначе красные глаза ее выдадут. Надо взять себя в руки и продолжать вести себя бесстрастно. Как будто ничего страшного не произошло…

Дверь в ванную распахнулась так неожиданно, что Нина вскрикнула.

– Испугал вас? – спросил опер. – Извините, если так…

Она натянуто улыбнулась.

– Ничего. Пойдемте, я провожу вас в прихожую.

– Минуточку.

Он быстро прошел к дверям, ведущим в гостиную, распахнул их (Нина тщательно прикрыла обе створки) и выпалил:

– Карл Александрович, еще один вопрос!

Карла он тоже напугал. Тот сидел, погруженный в свои думы. Услышав возглас, он дернул головой так сильно, что один из ремней, державший плечо, расстегнулся. Нина бросила к инвалиду, чтобы все исправить.

– Я нашел в вашей ванной это! – И Левон разжал кулак. В нем оказалось мыльце в форме фиалки. – Откуда оно у вас?

– Нина его купила. А что? Это противозаконно?

– У кого?

– У какого-то даровитого мыловара. Он большой мастер своего дела. Такой варит продукт исключительный… Я, как вы уже поняли, тела своего не чувствую. То есть приятно ему никто сделать не может. А вот это мыло… Когда Нина меня им обмывает, я как будто ощущаю ласковые прикосновения. Да, я осознаю, что мне это только кажется, но эти ощущения дорогого стоят. Они такие забытые…

– А вы в курсе, что имя даровитого мыловара – Валентин Петров?

На лице Карла отразилось недоумение. Глаза метнулись к Нине, стоящей в дверях.

– Я не знала, – выдохнула она.

– О чем? – поинтересовался Саркисян, внимательно взглянув на нее прищуренными глазами.

– Что дизайнер Валентин Петров и Карл враги в прошлом. Я никогда бы не стала покупать его изделия. Понимаете, мне его мыло подарили, когда я еще в больнице работала. Оно валялось у меня. Красивое, в форме пирожного, оно и пахло ванилином и миндалем. Таким жалко мыться. Но и выставить, как статуэтку, тоже несолидно. Когда я стала помощницей Карла, то столкнулась с тем, что ему не нравятся многие ароматы. Чем его ни моешь, все не то. Без запаха гель берешь, тоже нехорошо. И вспомнила я о «пирожном». Принесла, применила… И, о чудо! Карлу понравился аромат. И лицо, говорил, после душа как у младенца. Я стала разыскивать этого мыловара. Вышла на него через бывшего коллегу, который мыло мне подарил. И я стала постоянной клиенткой Валентина. По спецзаказу он эту фиалку изготовил. Мне важно было, чтоб мыло в руке умещалось. Так удобнее Карла мыть. Ну, и фиалки он любит очень. Но разве я могла предположить, что Валентин и Карл когда-то….

И она расплакалась.

– Нина, перестань! – прикрикнул на нее Карл. – Глупо распускать нюни из-за такой ерунды…

– Да какая же это ерунда? Я касалась вашего тела тем, что сотворил ваш враг.

– И что?

– Его энергетика могла вам навредить…

Карл закатил глаза.