Гибельный голос сирены

– Значит, если я сейчас сделаю это, ты меня простишь?

– А ты бы меня… простил?

– Алекса, милая, знала бы ты, сколько раз до меня доходили слухи о твоем романе с французом! И фото, где вы за ручку прогуливаетесь по парку, я видел. Да не в телефоне своем, а в желтой прессе. Я спрашивал у тебя, есть между вами что-то, ты ответила отрицательно. И я принял это.

– Принял… Или поверил?

– Ты слышала, какое слово я употребил, и сделал это осознанно. Я допускаю мысль о том, что ты мне изменяешь. Но я не хочу думать об этом, изводить тебя и себя. Если застукаю, разорву с тобой отношения. Но пока нет неоспоримых доказательств измены, я принимаю твои слова на веру. Это немножко другое, чем безоглядное доверие, ведь так?

– То есть измены ты не простишь?

– Нет.

– Но хочешь, чтобы я сделала это?

– Я хочу, чтоб ты приняла мои слова на веру. Как это делаю я.

– Мне нужна правда, – настаивала на своем Саша.

Артур застонал и закатил глаза. Так он выражал свое возмущение. Никогда не кричал, не колотил кулаком по столу, не хлопал дверями. Негатив гасил в себе, тогда как позитив выплескивал с огромным желанием и непосредственностью ребенка.

– Хорошо… – выдохнул он. – Если ты так хочешь правды… Я спал с этой девушкой. Она сама подошла ко мне, мы познакомились, поболтали. Было время обеда, она спросила, где на пляже лучше кормят. Я собирался поесть, и мы пошли в кафе вместе. Пообедали. Я не приставал к ней. Не звал к себе. Не напрашивался к ней. Но мы вечером случайно встретились в баре. Выпили. А точнее, накидались. Я пошел провожать ее. Ну и… Как в фильме «Любовь и голуби», помнишь? По пьянке закрутилось…

– И не выберешься?

– Это не наш случай. Вместе мы провели три дня и без сожаления расстались. Она любит своего мужа, я тебя, и между нами был только секс.

– Просто секса не бывает. Разве что с проститутками. У вас же был роман, пусть и короткий. Ты целовал ее, делал комплименты, обнимал во сне…

– Ты предпочла бы, чтобы я пользовался услугами проституток, когда мои (пардон за грубость) яйца готовы лопнуть? Я здоровый молодой мужик. Я хочу регулярного секса. Но (еще раз пардон) дрочу, как тринадцатилетний девственник. Скоро буду своей правой руке цветы дарить.

– Я в том же положении, что и ты. Или думаешь, что женщинам меньше хочется секса, чем мужчинам?

– Не знаю, я не женщина, – буркнул он. – Мне тяжело. Я не сдержался. Прости меня за это. Я не думал, что ты узнаешь.

– У тебя кроме нее еще кто-то был?

– Нет.

Но она уже не верила…

– Если бы ты была рядом, такого не случилось бы. Никто мне не нужен, кроме тебя… – Он хотел обнять ее, но, протянув руку, опустил ее. – Так больше продолжаться не может, мы должны все изменить.

– Разойтись, например.

– Ты хочешь этого? – Его синие глаза резко потускнели. Как будто на ясное небо набежала туча и заволокла его. Никогда до этого Саша не видела ничего подобного.

– Нет, но другого выхода я не вижу.

– Это из-за моей измены?

– И да, и нет.

– Тогда почему?

– Наш «гостевой» брак не удался, а традиционный не для нас.

– Почему же? Я хочу именно его. Я даже готов завести ребенка, хотя никогда не видел себя в роли отца. Но когда я представляю маленькую копию тебя, мое сердце наполняется нежностью.

– И как ты будешь его воспитывать? По скайпу? Я не поеду на Канары. Мне там нечего делать. Я хочу реализовывать себя не только как жена и мать, но и как личность.

– Знаю. Поэтому предлагаю компромисс. Давай переедем в Лос-Анджелес. Там есть не только солнце и океан, но и русское телевидение. Мы оба могли бы работать на нем.

– Я не хочу жить за границей. Я люблю свою страну, свой город. И ребенка, при мысли о котором твое сердце наполняется нежностью, хочу растить здесь.

Саша не заметила, как перешла на крик. Она редко повышала голос, но сейчас боль рвалась из нее.

– Не ори на меня, – холодно проговорил Артур. Он не терпел, когда на него кричат. Саша знала об этом. – Я ухожу. Потому что с тобой сейчас невозможно разговаривать. Обратно я улетаю завтра вечером. Самолет в девять. Надеюсь, ты успокоишься до того времени, и мы обсудим все спокойно. Сам звонить не буду. Если изменишь свое решение, наберешь меня сама. Надеюсь, до встречи. Пока!

И ушел. А Саша, выжатая как лимон, доплелась до кровати и рухнула на нее.

Артур не понимал, зачем ей правда. Другие тоже, те же друзья.

Он не знал ее главной тайны!

Ни он, ни кто бы то ни было…

Саше было двадцать два. Она выпускница университета. Молодая, красивая, перспективная. Никто не сомневался, что Александра Гейнц отлично устроится. Саша выучилась на политолога. Еще будучи студенткой, принимала участие в предвыборных кампаниях различных масштабов и имела достаточный опыт для того, чтобы рассчитывать на место в команде какого-нибудь известного политика. Однако она всех удивила, устроившись в пиар-службу олимпийского чемпиона. Он был фигуристом. Титулованным, почитаемым… Кто-то бы сказал, культовым. Но Саша это слово не любила. А вот фигуриста, которого все называли Каскадом за его умение виртуозно делать эти каскады прыжков, очень. С юности.