Гибельный клинок

— Приготовиться открыть огонь главным калибром, — сказал Банник, — если, конечно, ты разглядишь что-нибудь в этом дерьме.

Подумав, он решил:

— Я открою люк. Надеть респираторы.

Он натянул на лицо зловонный респиратор — тяжелую резиновую маску, пропахшую смрадом его собственного дыхания и пота. Шланги от респиратора шли за сиденье к фильтровой системе — громоздкому аппарату, занимавшему изрядную часть и так тесного внутреннего пространства танка. Банник приказал остальным подтвердить, что они надели респираторы, взялся за рычаг над головой, дернул его и откинул люк.

Снаружи бушевала буря. Ветер Калидара, никогда не стихавший, свирепо хлестал по внешнему оборудованию «Неукротимой Ярости». Пыль колола лицо Банника вокруг респиратора и очков. Хотя «Неукротимая Ярость» была практически новым танком, выпущенным во время формирования полка, песок уже начал сдирать краску с брони. Банник слышал, что ни один человек, выйдя на улицу и не успев надеть очки, был ослеплен песком. Таких расстреливали. Комиссары не могли исключить, что эти люди умышленно приводили себя в состояние непригодности к службе.

Пока Керлик отчаянно пытался удержать «Неукротимую Ярость» на ровном курсе, Банник ухватился за поручни башни. Справа с трудом можно было разглядеть силуэт «Покорителя» капитана Мэллианта, защищенного боевым порядком роты. В некотором отдалении слева густая туча пыли указывала на положение 4-й и 5-й рот в строю «Топора Солона», другие сверхтяжелые танки в центре боевого порядка «Топора» — Атраксианский 18-й полк — двигались параллельно с ними. Сами танки Банник не мог разглядеть, как бы массивны они ни были. Он едва мог различить силуэты двух других танков собственного эскадрона, их громоздкие корпуса скрывались в облаках пыли, поднятой десятью парами гусениц. В ушах звенело, шум вокса отвлекал внимание, а ветер заглушал и вокс и грохот двигателей половины танкового полка.

Но был и еще какой-то шум, порожденный не Калидаром. Банник прислушался, но ничего не уловил и раздраженно сорвал наушники. Песок мгновенно набился в уши, но без заполненного помехами бормотания вокса Банник смог различить этот шум более четко — пение, то громче, то тише, словно прибой, бьющийся о берег, хотя последний океан на Калидаре высох тысячелетия назад.

Моргая, он всматривался в пелену песка, летевшего навстречу. Пение становилось громче. Дюна закрывала обзор на полкилометра вперед. Группа танков быстро поднималась к ее вершине. Банник вцепился в края люка, когда Керлик на большой скорости перескочил гребень дюны. Уже не один командир танка погиб от травм, полученных при движении по беспощадному ландшафту Калидара.

Ветер взвыл, на секунду заглушив пение, но вскоре оно раздалось снова, низкое и гортанное.

Песок с резким пронзительным звуком скреб по корпусу «Ярости», пелена пыли висела над головой, и внезапно видимость прояснилась достаточно, чтобы Банник разглядел расплывчатые очертания жестокого голубого солнца Калидара. Силуэты танков вокруг стали видны более четко. Банник всмотрелся вперед. Примерно в трех километрах, на соляном дне давно высохшего моря виднелась темная стена, неровная линия, хорошо заметная на фоне пустыни: тысячи и тысячи орков, поющих одним свирепым голосом.

— Святой Трон! — воскликнул Банник. — Они знают, что мы приближаемся. Они вышли из своих траншей.

Ряды орков перемежались силуэтами аляповатых боевых машин, возвышавшихся среди орды орков, словно металлические острова. Они были лишены единообразия, каждая машина так или иначе отличалась от других. По мере того, как имперская группировка приближалась к оркам, кричащие цвета их брони, снаряжения и одежды становились все ярче и ярче.

Они собрались огромными толпами неистовых воинов, и каждый сжимал в руках громоздкое нечеловеческое оружие. Казалось, среди них почти не было иерархии; тяжелое оружие было беспорядочно рассредоточено в их рядах, лязгающие шагоходы, размахивая клещами и пилами, с топотом ходили туда-сюда.

Зеленокожие взревели, увидев имперские танки. Мгновенно жерла орудий их боевых машин изрыгнули огонь, грохот и треск выстрелов раздались секундой позже.

— Мы под огнем! — закричал Банник, надеясь, что вокс-микрофон в респираторе не вышел из строя.

Воздух наполнился оглушительным свистом и ревом, за которыми последовали разрывы — снаряды, попадая в высохшее морское дно, поднимали огромные фонтаны земли в низкой гравитации Калидара. Один снаряд упал в центре боевого порядка роты, скрыв командирский танк Мэллианта в фонтане грязи. «Леман Русс» немного впереди него получил попадание вторым снарядом. Гусеница размоталась, танк развернулся и остановился неповрежденным бортом к врагу. Через несколько секунд его башня повернулась в сторону орков и открыла ответный огонь. Следовавшие за ними машины, обходя его, двигались дальше. Банник узнал в подбитом «Леман Руссе» танк Кеннерстона, старшего сержанта 1-го эскадрона. Он уже выпустил два снаряда в толпы орков. «Неплохо», подумал Банник.