Гиблая Крипта (СИ)

Несмотря на облекавшие ладони толстые рукавицы, орк очень сильно рисковал, ибо среди декоктов присутствовали как кислоты, так и яды. Одни могли растворить перчатки из шкуры уршуда, а вторые — мгновенно умертвить полукровку.

И все-таки ему повезло. Расплющив третий пузырек, орк запустил в призрака горстью рубиновых брызг. Гном взревел, словно его окатили жидким металлом, и, испустив протяжный стон, застыл, обратившись в полупрозрачную красноватую статую, будто вылитую из мутного стекла. Похоже, подобным образом подействовала на фантома сыворотка плодов нигаша, что использовалась в качестве обездвиживающего яда.

Дрогг с силой толкнул изваяние. Рухнув, Фартир разлетелся на тысячи тотчас истаявших осколков.

Орк тяжело опустился на пол. На спине и боках горели нанесенные призрачными когтями порезы. Охотник достал бальзам гхирры и принялся обрабатывать раны. Вымотанный многочасовыми схватками и погонями полукровка чувствовал себя совершенно разбитым. Неожиданно возникло острое желание растянуться и уснуть прямо здесь, на холодных плитах могильника.

Орк тревожно затряс головой, отгоняя странный позыв. Он вспомнил о том, что в одном из кармашков у него лежало гномье «сердце гор» — фругзарн — придающий сил эликсир. Охотник хранил сей отвар рядом с пресловутым териаком. Дрогг зело изумился, когда на месте пещерного декокта обнаружил темный флакон противоядия. Выходило, что в котловане эризу он выпил не антидот, а лишь ободряющее зелье.

Окрыленный мыслью о том, что колдовство крипты можно развеять истовой верой в собственные силы, орк поднялся на ноги. Он обошел залу по кругу и обнаружил только один выход. Не имея возможности выбрать другой путь, охотник отправился в следующий чертог.

Болдырь двигался сквозь анфиладу одинаковых комнат. Впереди забрезжило мутное белесое пятно. Вестимо, Дрогг даже не чаял, что сей свет проистекает от выхода из гробницы. Орк не сомневался, что это всего лишь очередной колдовской морок.

Клякса медленно приближалась, увеличиваясь в размерах. Спустя какое-то время цепь залов оборвалась, упершись в каменную стену. В кладке на уровне пояса лучилось круглое отверстие. Узкий тоннель, в коем возможно передвигаться только на четвереньках, обильно устилала фосфоресцирующая гнилостно-желтая слизь. Светящаяся субстанция распространяла окрест мерзкий запах испражнений.

Подавляя рвотные спазмы, не располагавший иной дорогой орк забрался в тесный лаз. Брезгливо морщась, охотник пополз по напоминавшему кишку исполинского зверя ходу.

Он потерял счет времени. Дурнопахнущий тоннель казался бесконечным. Голова закружилась, а глаза почали слезиться от нестерпимого смрада витавших в воздухе миазмов. Внутренности Дрогга клокотали, подкатывая к горлу комками тошноты.

Впереди раздалось противное чавканье, а чуть позже орк увидел споро семенящий в его сторону силуэт. На спине охотника высыпали холодные мурашки, поскольку в надвигающемся абрисе он распознал джаха — не пустую оболочку, навроде тех, что крушили жители Шархидата, а вполне себе живую гадину. С одной такой тварью Дрогг совладал бы довольно легко, одначе, как известно, оные существа жили колониями, обыкновенно насчитывавшими сотни бестий. Оставалось надеяться, что гробница не заманила его в настоящее логово джахов, а лишь наколдовала пару-тройку созданий.

Узрев орка, многоножка звонко защебетала, шевеля длинными усиками. Болдырь прекрасно ведал, насколько опасны крючковатые жвала сих существ. Яд джаха убивал почти мгновенно. Не располагая иным оружием, охотник вытащил из заплечного саадака метательное копье.

Орк встретил бестию уколом дротика в один из шести матово черных буркал. Из пронзенного глаза заструилась темная жидкость, но чудище, не заметив полученного повреждения, шустро прыснуло на полукровку. Дрогг вогнал копье промеж грозно клацавших челюстей. Мощные мандибулы с хрустом переломили тонкое древко, а спустя миг орк едва успел поймать изогнутые жвалы в пальце от собственной шеи. Изо всех сил напрягая мышцы, охотник начал раздвигать жвалы, рассчитывая разорвать сколопендре пасть. Удачно упершись ногами в осклизлую поверхность хода, зеленокожий резко рванул мандибулы, правая челюсть не выдержала и с неприятным хряском подалась в сторону.