Гиблое место в ипотеку

– Нам без разницы, из чего слепили эту фигню, – взвизгнула Лаура, – я понимаю мопсов, которые отказываются лопать скорлупу с рылом. Но у меня заказ, а у вас гонорар.

Примерно полчаса мы уговаривали мопсих скушать корм, но они упорно отворачивались от него.

– Сыр! – воскликнула наконец Краузе. – Они его обожают. Надо натереть кусок, насыпать его в содержимое пакета, потрясти – и вперед.

Но даже чудесно пахнущий, находящийся под санкциями голландский «Эдам», который я незаконно и без всяких угрызений совести покупаю в укромном уголке одного рынка, не поколебал стойкого отвращения собак к корму.

Лаура обхватила голову руками.

– Ужас! – Но уже через секунду ее лицо озарилось улыбкой. – У меня идея!

Хозяйка рекламного агентства вытряхнула все комочки в помойку, схватила пакет с лакомством для псов, который стоял на буфете. Наши мопсихи обожают эти маленькие печенюшки. Лаура живо наполнила пустой кулек любимой едой Фиры и Муси и водрузила его на стол со словами:

– Киса, начинай!

– Но это обман, – возмутилась девочка, – там другая еда!

– Кому в рекламе нужна правда жизни? – протянул мужик за камерой.

– Люди мне поверят и купят эту дрянь, – сказала Кисуля.

– Ой, не кривляйся, – махнула рукой Лаура, – все так работают. Товар надо продать. Если о нем сказать правду, никто и не посмотрит в сторону суперфуда. Думаешь, в сосисках есть мясо, а дешевый крем для лица превратит старуху в румяное яблочко?

– Не хочу в этом участвовать, – заявила девочка.

– О боже, – закатил глаза оператор, – а от денежек-то не откажешься. Недавно я снимал одну спортсменку. Она рекламировала лимонад «Мышь и медведь». Ей по сценарию требовалось глоток на камеру сделать. Она такой визг подняла:

– Ни капли этой сладкой дряни пить не стану! Заклейте горлышко бутылки скотчем.

Потом изобразила, что пьет воду, огребла свои миллионы и смылась.

Киса топнула ногой.

– А я не хочу! Собаки отравятся! Кошек стошнит. Ищите другую девочку. Мне деньги не нужны. И ваш айпад мне не нужен.

– Здравствуйте все, – громко произнес Макс, входя в столовую. – А что у нас тут происходит?

Киса умчалась прочь. Лаура схватила сумку и погрозила мне пальцем.

– Из-за истерики капризного ребенка у нас пропал съемочный день. Вы оплатите нам аренду студии! Мы отдали большие деньги за павильон.

– Мне это кажется или вы находитесь у нас дома? – серьезно спросил Вульф.

– Уходим, – заявила Лаура, которую не смутило, что ее поймали на вранье, – ваша глупая дочь ни копейки не получит. Она не оценила своего счастья! Миллионы девочек мечтают покрасоваться в телевизоре. Макияж, красивая одежда! Все хотят выглядеть принцессами! Стать звездой экрана! Да еще деньги получить. А ваша! Тьфу! Неправильно воспитываете ребенка!

Кипя от негодования, Лаура ушла, оператор с камерой двинулся следом.

– Стать звездой экрана, – повторила я, – вот как он их заманивал!

Глава 21

– Кто? – спросил Вульф.

– Зеленов, – пояснила я. – На что можно купить восемнадцатилетнюю девушку? Предложить ей стать звездой экрана. Подходит к глупышке солидный, хорошо одетый, в ее понимании совсем старый мужчина и говорит:

– Я режиссер, снимаю многосерийный фильм. Давно ищу актрису на главную роль. Уже отчаялся найти, и вдруг… Вы мне идеально подходите.

Макс возразил:

– Избитый вариант, детей постоянно предупреждают: если незнакомец просит помочь ему найти щенка или говорит, что заболела твоя мама, а его прислали, чтобы срочно отвезти тебя к ней, представляется продюсером, зовет на съемки – надо бежать от этого человека, а еще лучше громко звать на помощь.

– Ты прав, – согласилась я, – но есть и такие, кто, несмотря на все предупреждения взрослых, идет с искусителем. Подумаем о Карачановой. У девочки была нищая мать наркоманка, она плевала на детей. Алиса была няней для близнецов и уборщицей на рынке, о хорошей одежде она и не мечтала, поесть бы досыта. Если бы ей предложили славу и деньги, она не отказалась бы. Нина Никулина. Не знаю, как к ней на самом деле относилась Вера Михайловна. Может, младшая сестра Людмилы произвела на свет Нину, чтобы привязать к себе мужа старшей сестры? Случается, что один ребенок в семье любим больше, чем другой. Но вот парадокс, тот, кого обожают, всегда завидует брату или сестре, обделенным вниманием. Вера избалована, она плохо учится, не реализована, не добилась успеха во взрослой жизни. Вроде получила от родителей все, но проела наследство и осталась на бобах. Ей хочется и супруга сестры заполучить, и нагадить ей за ее успехи. Вот и пришлось рожать, чтобы осуществить свои желания.

Макс открыл холодильник.