Гибридная война

Стремление «Газпрома» и Кремля установить контроль над украинской газотранспортной системой очевидно и понятно, если хотите — естественно. Не менее логично и желание украинского руководства не просто сохранить контроль над «трубой», а превратить ее в элемент общеконтинентальной энергетической системы.

Любопытно отметить, что появление идеи газотранспортного консорциума не заставило руководство России и Украины отказаться от услуг посредников при поставках газа в нашу страну. На протяжении нескольких лет в энергетических российско-украинских отношениях разные компании сменяли друг друга, но схема поставок оставалась непрозрачной. Впрочем, массив документов, подписанных представителями России и Украины и призванных регулировать вопросы поставки газа, зачастую выступает в качестве дымовой завесы над механизмами энергетического сотрудничества наших стран. Бытует мнение, что посредники зачастую выступали в роли «пятой колонны» в газовом противостоянии Киева и Москвы.

Необходимое отступление. В Москве своеобразно понимали и понимают смысл энергетического сотрудничества с Украиной. Там предпочли даже не имитировать равноправные отношения, а гнуть свою линию. Энергетическое давление осуществлялось поэтапно, но неотвратимо. Отсекались альтернативные пути поставок газа. Ситуация осложнялась ростом влияния России на поставки газа в Украину, политикой отсечения существующих альтернативных поставщиков (в первую очередь, Туркменистана). Получив контроль над магистральными газопроводами в Узбекистане и Казахстане, российский «Газпром» фактически замкнул на себя все альтернативные потоки газа в Украину.

Фундамент кардинальных изменений в российскоукраинских газовых отношениях был заложен событиями конца 2004 года. Оранжевая революция и смена правящей элиты в Украине стали катализатором для изменения тональности в российско-украинских отношениях. Прозападная ориентация Виктора Ющенко вызывала нескрываемое раздражение в Кремле, и «Газпром» использовал буквально первую же возможность для нанесения по Украине мощного газового удара. Даже кратковременное прекращение поставок голубого топлива отечественным потребителям в январе 2006 года заставило пересмотреть условия поставок газа в Украину и внедрить в схему поставок компанию-посредника RosUkrEnergo. Кроме негативного экономического эффекта от повышения стоимости газа отечественная промышленность получила четкий сигнал о том, что цена газа будет постепенно повышаться и приблизится к среднеевропейской.

Надо сказать, что в то время «Газпром» всерьез занялся борьбой за установление энергетической гегемонии на постсоветском пространстве. Россия сумела заполучить контроль над газораспределительными сетями постсоветских республик, закупить оптом газ, добываемый в центральноазиатских государствах на несколько лет вперед и, воспользовавшись кризисной ситуацией в отношениях с Беларусью, заполучить в начале 2007 года 50 % акций компании «Белтрансгаз», владеющей газотранспортной системой страны. По ней, как известно, российское топливо поступает в страны Западной Европы, пусть и в меньшем, чем по украинской ГТС, объеме. Забегая наперед, напомню, что сегодня Беларусь не управляет собственной ГТС, уступив ее «Газпрому»[133].

Охвативший планету в 2008 году мировой финансовый кризис болезненно ударил и по «Газпрому». Все чаще эксперты предрекали падение объемов добычи газа, а стремительное падение стоимости нефти — со 147 до 40 долларов за баррель — неизбежно привело бы и к падению цены газа для европейских потребителей. Напрашивается вывод, что российско-украинское газовое противостояние в начале 2009 года было заблаговременно подготовлено российской стороной. Эмиссары «Газпрома» еще осенью 2008-го совершили турне по европейским столицам, рассказывая о сложностях переговорного процесса с представителями НАК «Нефтегаз Украины».