Гибриды. Пораженные Крыльями (СИ)

— Да, это так. — Василиса Костилева улыбнулась, предаваясь воспоминаниями о лучших днях своего детства. — В бывалые времена мы с ней даже проходили вместе посвящение в лагере. Жаль, что много лет назад из — за одного инцидента я потеряла все сущности гибрида и стала обычным человеком. Тогда-то у нас и изменились понятия дружбы. Алина Павловна хотела дружить и с чистокровной нежитью, и с гибридами, и даже, временами, с обычными людьми. Но у нее сначала многоразовая дружба выходила плохо. И мы даже перестали с ней общаться. Сплотились только после принятия в школу Ирки. Совершенно по чистой случайности. Когда я подавала документы на принятия дочери в школу, я не до конца знала имени директора.

Миша слушал разговор матери с Радиславом Романовичем очень внимательно. Иногда он морщился, иногда он поднимал свои брови вверх от удивления или негодования. Бывали моменты, когда юноша хотел раскрыть себя и прийти на кухню, но он сдерживал себя, наблюдая за действиями своей матери из своего скоромного укрытия. Сестра стояла с парнем рядом. Он чувствовал ее руку на своем плече. Моментами Ирка сжимала ее, незамысловато делая Мише больно.

— Алина Павловна, — Радислав Романович слегка хмыкнул, произнося это имя, — ничего не делает просто так. Лет десять назад я занимался с ее десятилетней дочерью Ангелиной. Девушка мыслила, как ее мать. У меня создавалось ощущение после каждого сеанса, будто Алина Павловна специально подстраивала интересы дочери под себя. У Ангелины не было своей собственной точки зрения. Она отвечала отрывисто и отрешенно. После десятого сеанса, Алина Павловна заявила, что сеансы с ее дочерью прерываются на неопределенный срок. Позже я узнал: Ангелина погибла при непонятных для меня обстоятельствах.

— Это ужасно. — Пролепетала Василиса Костилева. — Я и не знала, что у нее была дочь.

— Обычно подруги друг другу рассказывают все и вся.

— Близкие подруги могут это позволить. — Грустно улыбнулась Василиса Костилева. — Но только не Алина Павловна. Она редко кого подпускала к себе на близкое расстояние. И я не удивлюсь, если выясниться, что именно директор школы причастна к исчезновению восьми подростков.

Миша прикрыл рот рукой. В любой другой ситуации он бы хмыкнул, но сейчас для хмыканья было неподходящее время. Юноша забыл о существовании времени.

Мобильный телефон напугал не только Мишу. Василиса Костилева и Радислав Романович вздрогнули от неожиданно громкой мелодии. Миша достал телефон из заднего кармана джинсов, посмотрел на экран и решил быстро отойти к входной двери.

— Уже иду. — Ответил Миша, приложив телефонную трубку к уху, отвечая на входящий вызов звонка.

— Давай быстрей! — Виталий недовольно крикнул в трубку, пытаясь перекричать громкие звуки музыки. — Без тебя самое интересное не начинаем.

Миша отключил телефон. Он убрал трубку обратно в задний карман. Одел на ноги свои любимые кроссовки белого цвета неизвестной юноши фирмы.

— Мам, я к Виталию! — Крикнул Миша в коридор.

— Жду вас обоих к двенадцати. — Ответила Василиса Костилева.

— Двоих? — Переспросил Миша, не скрывая удивленного тона.

Дверь комнаты Ирки открылась и из нее показалась довольная сестра. Во время звонка, Ирка успела прошмыгнуть к себе в комнату и слегка переодеться. Она невозмутимо подошла к брату, надела обувь, подмигнув Михаилу.

— Пойдем, меня тоже позвали. — Ирка открыла входную дверь и вышла на лестничную площадку.

Парень лишь усмехнулся, пожав плечами, вышел вслед за Иркой, не забыв закрыть за собой дверь.

Виталий — мастер устраивать вечеринки в середине недели. Миша и Ирка услышали музыку из квартиры друга уже на седьмом этаже. Ирка, не удержавшись, присвистнула. Сестра Миши редко присутствовала на вечеринках Виталия. И каждый раз девушка удивлялась не столько громкости музыки, сколько приличному скоплению людей в его квартире.

Виталий жил в трехкомнатной квартире. Одна комната — Виталия, вторая и третья родителей. Отец Виталия Фанике Какашкин любил личное пространство, как и мать Виталия Полина Какашкина. Миша, поднимаясь по лестничному пролету, вспоминал однажды сказанное выражение Виталия, которое спустя несколько месяцев решил записать в тетрадку и при каждой удобной возможности вспоминал его.

— Вечеринки перед контрольными — это моя персональная скорбь, в которую я вовлекаю всех, кто может влипнуть в них также сильно, как и я.

— А как же самостоятельные работы? — Поинтересовался Михаил у Виталия.

— Самостоятельные работы не такие…кровавые нежели контрольные. — Констатировал неоспоримый факт Виталий.

Миша с Иркой преодолели последние оставшейся расстояние и вошли в квартиру. На пороге брата и сестру встретили радостные Полина и Фанике Какашкины. Они были одеты в одинаковую черную одежду. На Полине Какашкиной красовалось черное платье длиной в пол, с легким разрезом по ногам с правой стороны. Фанике Какашкин облачился в черный костюм с белой рубашкой.