Гидра (СИ)

   Николай закричал. Пронзительно, из последних сил. Рука с клинком приняла на себя основной удар и сломалась пополам, не выдержав такого напора.

   Не теряя времени, он выпрямил свои толстые руки и обхватил ими горло Ланковского.

   - Теперь я не упущу такого шанса!

   Но время уходило. Оставалось еще чуть-чуть и он мог быть доволен. Глаза Николая закатились. Из горла стало доноситься "хрипление", а тело постепенно ослабевало.

   Локт ликовал. Улыбка, как победное знамя, водрузилась на его лицо. Все подходило к своему логическому завершению.

   Однако что-то произошло. Позади послышался топот. Мускулистые руки схватили его и как маленького ребенка оттащили от почти потерявшего сознание Николая. В свете возникших со всех сторон оружейных фонарей он не мог ничего увидеть. Голоса появились позже, незнакомые и лишь грозный возглас, направленный прямо на него, он не мог ни с чем спутать.

   Генерал стоял напротив него и держал в руке пистолет, чей ствол смотрел на лежавшего Локта. Наступило молчание, а за ним и обида. Николай был жив. Еле живой, он надрывисто кашлял, выплевывая на землю сгустки крови и слюны. Несколько человек обступили его.

   - Вот значит, как у вас все решается - начал генерал. - Придется задержаться здесь и навести порядок.

   В воздухе послышался щелчок. Курок был переведен в боевое положение.

   - Хочешь что-нибудь сказать, пилот? У тебя есть на это право.

   Но Локт лишь демонстративно сплюнул.

   - Жаль, я хотел наградить тебя, как и прочих. Не люблю давать себе обещания, которые потом приходится отменять, но раз такое дело, то...

   Тишину холодного вечера разрезало несколько выстрелов. Пули впились в лежащего пилота и разорвали его как голодные звери. Локт больше не встал, генерал сделал все, чтобы этого не произошло и удостоверившись в результативности своих выстрелов, подошел к Николаю, которого в этот момент поднимали на носилках.

   - Как такое могло произойти? - он уставился на офицера.

   - Он давно точил на меня зуб. Атака была лишь вопросом времени.

   - Ладно. Нам надо будет поговорить, поэтому долго не залеживайся в госпитале. И как только поправишься сразу ко мне.

   Двое человек подняли носилки и унесли Ланковского в направлении медицинского корпуса. Остальные ждали указа генерала.

   - Место оцепить, поставьте охрану, чтобы никто ничего здесь не изменил. Завтра начнем расследование, а до тех пор держать язык за зубами.

   Корнеленко провел строгим взглядом по стоявшим вокруг него солдатам.

   - И уберите отсюда тело. В морге ему самое место.

   Генерал сделал несколько шагов в сторону, вложил пистолет в кобуру и быстрым шагом направился к командному центру.

   15.

   Бывают минуты, когда уже ничего не важно. Когда жизнь превращается в один сплошной сгусток проблем, огромным комом скатывающимся на тебя и готовым в любую минуту раздавить, не оставив и мокрого места.

   Мысли назойливо лезут в голову, некогда малые проблемы становятся краеугольными. Так было всегда. Может иногда я просто не видел их, загонял в самый дальний угол, стараясь избежать их появления в своей голове. Но все рано или поздно заканчивается, и как бы ты этого не хотел, неизбежное все равно встанет перед тобой.

   - Неужели нет другого выхода? - спросил я, глядя на Филину.

   В темной камере ее было сложно разглядеть. Лишь общие очертания фигуры и речь давали понять кто стоял в дверном проеме.

   Она сделала шаг вперед и расстроено ответила.

   - К сожалению, Рик, нет. Только так и никак иначе. Завели дело. Сформирована комиссия, рассматриваются детали произошедшего, все действительно очень серьезно.

   Я глубоко вздохнул и отчаянно принялся искать выход из положения.

   - Ты не можешь как-то повлиять на все это?

   Но женщина лишь развела руками. Ее молчание настораживало меня и заставило еще сильнее усомниться в происходящем.

   - Теперь уже никак. После церемонии произошло нападение на Николая Ланковского. Убийца сломал ему руку и хотел задушить, но на крики сбежалась личная охрана генерала. Да и он сам тоже там был. Если бы не помощь, вовремя подоспевшая к зданию арсенала, то офицер бы был уже на том свете.

   Я хмыкнул и в тюремной тьме даже улыбнулся. Она не могла видеть этого и поэтому я, не стесняясь продолжил задавать вопросы.

   - И кто же этот герой, не побоявшийся выбить всю грязь из этого разведчика?

   - Локт.

   - Локт? Черт, я бы пожал ему руку.

   Филина щелкнула языком на манер оружейного курка.

   - Ты уже не сможешь сделать этого, потому как он мертв. Генерал застрелил его прямо на месте и что сказать, поступил правильно. Военное время - военные законы. Разбирательств по таким делам не делают. Да и ты сам об этом знаешь не хуже меня.

   - Ты говоришь так, потому что он не был одним из вас. Хотел бы я взглянуть на тебя, когда бы одну из твоих подруг-идеологов расстреляли на глазах у остальных.

   - Плохо меня знаешь, Рик. Я бы даже глазом не повела, потому что мы знаем на что идем и осознаем последствия своих поступков.

   Я засмеялся. Последние слова просто удивили меня и я неприкрыто и громко засмеялся. Она отвернулась. Голос был грубым и хриплым.

   - А там, в лесу возле болот, ты тоже осознавала последствия своих поступков?