Гидра (СИ)

   Звук. Пронзительный как пролетающая пуля влетел в мои уши и заставил схватиться за них. Свист наполнил мозг и боль, появившаяся в глубине, начала наполнять мое тело. Жаркое дыхание хлестнуло меня по лицу. И когда я смог открыть глаза и увидеть происходящее, я понял, что произошло.

   Удар опрокинул меня и с силой ударил о металлическую броню лежавшей "Рыси". Волна от взрыва разлетелась по всему месту, поднимая и переворачивая все, что лежало на этой земле. Обломки конструкций, куски обгоревшей брони, земля и вода, все это смешалось в единый порыв и разлетелось в сторону.

   Оно закричало. Так истошно и пронзительно, что смогло перебить рокот двигателей, что завис на этим местом и продолжал сбрасывать сюда тонны осколков и взрывчатки. Ее тело взвилось и толстые ноги начали сдавать назад. Обратно в болота. В спасительную воду, где оно могло найти укрытие от этого огня, что оказался смертелен для нее.

   Я хоте было встать, но силы покинули тело. Любое движение, даже самое простое стало для меня непосильным. Слабость охватила меня.

   Огонь был повсюду. Он наступал с огромной скоростью прямо на меня. Сжигая на своем пути, он поглощал под собой все следы этого страшного боя.

   Уцелевшие здания комплекса сгинули в огне. То, что не смогли сделать группы, довершила авиация. Быстро, качественно. Задача была выполнена. Пусть таким способом, пусть с такими потерями, но выполнена до конца. Жаль, что все закончилось именно так, но иного выхода у меня просто не было. И не могло быть.

   19.

   В такие моменты ей всегда хотелось остаться наедине. Просто побыть одной, не видеть никого и не думать ни о чем. Случалось такое редко. В моменты, когда жизнь давала резкий поворот к которому она не была готова и оказывалась не подготовленной к последствиям.

   Но что-то все равно заставляло ее вглядываться в заледеневшее окно. Туда, где уже вторые сутки не стихал огонь и дым от пожарищ поднимался к самому небу, заволакивая и закрывая дневное солнце.

   Она слышала отчеты, видела их собственными глазами, когда находилась в диспетчерской и принимала сообщения об операции в болотах. Шансы? Их просто не было. К такому выводу приходили все с кем она разговаривала. Ей было тошно слушать все это.

   Офицеры пожимали плечами, авторитетные специалисты отмахивались, заявляя, что все шло именно к этому. Но она верила. Она была одной из последних, кто еще думал о нем.

   Наступила ночь. Внезапно - так ей показалось. Хотя она понимала, что провела в этом месте уже восьмой час, мысли все еще не давали ей покоя, заставляя думать и переживать, анализировать и всячески вбить в ее мозг одну простую истину. Он погиб и от нее уже ничего не зависит.

   Кель гнала эти мысли прочь. Она не хотела верить во все это. А вдруг? Может он все еще там, живой, ждет, когда к нему придут на помощь и вытащат из этих проклятых топей, что похоронили в себе большей хороших людей, чем смогла породить эта земля. Но время безжалостно давило на нее. Прошло двое суток с того момента. Даже самые последние оптимисты приносили ей свои соболезнования, констатируя сложившиеся обстоятельства.

   - Ты зря себя мучаешь, Кель. Последние сигналы атакующих групп пропали в момент бомбардировки. Даже если бомбы не убили его, болота сделали это наверняка.

   Сказал ей Ланковский, положив руку на плечо. Он попытался успокоить его, но она лишь отшатнулась в сторону не желая слушать офицера.

   Николай не стал испытывать ее терпение и просто покинул ее, оставив один на один с ее мыслями.

   - А может...

   - Нет.

   Кель обернулась и увидела ее. Она стояла прямо за ее спиной и молча наблюдала за всем происходящим. За ее внешним спокойствием, как ширмой, накинутой на горевший внутри нее огонь и пытавшейся скрыть то волнение, что все это время бушевало у нее внутри.

   Филина знала о чем та думала связь, установившаяся между ними еще вовремя учебы, была крепка и ни одна мысль не могла пройти мимо, не остановившись в голове у одной из них.

   - Ты думаешь о нем? - спросила она, глядя как Кель крепко обняла свое тело руками.

   - Да, а тебе-то что от всего этого? Неужели человеческая жизнь стала для тебя чем-то ценным?

   Филина сделал два шага вперед и постаралась поравняться с бывшей коллегой.

   - Зря ты так, Кель. Я вовсе не бесчувственное животное. Я такая как и ты, просто наша работа не позволяет нам показывать это открыто.

   Но та лишь улыбнулась в ответ на ее слова. Кель не верила. Она знала, что из себя представлял этот человек и на что был готов пойти ради достижения своих целей. И то, что она говорила ей прямо сейчас, вызывало внутри нее лишь омерзительное пренебрежение, которая она все же не хотела показывать.

   - Да что ты знаешь об этом. За всю свою жизнь ты не сделала ничего хорошего, чтобы при твоей встрече люди не начинали плевать на землю.

   - Предрассудки.

   - Я знала, что ты так ответишь. Не удивительно, что вы всегда держитесь группами. Я даже в какой-то степени рада, что не смогла доучиться у Шелвера до конца. Стать такой как ты это, наверное, худшее, что могло бы случиться со мной в этой жизни.