Гидра (СИ)

— Это невероятно.

— Удивлены? Я вас понимаю. У меня было примерно такое же выражение лица, когда я сам впервые увидел все это. Заметьте, здесь все построено в соответствии со всеми правилами. Соединенные широкими дорогами, они питают друг друга электричеством и способны принимать любую технику, кроме воздушной, естественно. Эти варрийцы знают свое дело и ощущают свою неуязвимость.

— Вы в этом уверены?

— Да. Непроходимые болота, Целая сеть заболоченных рек и озер не дадут пройти сюда ни одной группе, даже самой мобильной. Все дороги и инфраструктура уходит глубоко в топи, туда, где еще не велась разведка дронами, а это значит, что там может быть все что угодно.

— Постойте, — я перебил его, — а, где тот самый объект, о котором вы говорили. Что перемещался по топям?

— Вот он, — Николай указал на большой серую точку, выделявшуюся среди всех остальных своим цветом. — Она такая потому что… потому что находится под водой. Система съемки настроена так, что все подводное окрашивается в серый цвет, здесь, как видите, именно так и получилось.

— Вы хотите сказать, что это животное?

— И очень большое, Рик. Честно сказать, я не знаю, что бы это могло быть, но оно всегда двигается по руслу, редко заходя в более мелкие водоемы, а затем пропадает. Даже с такой высоты, глядя на его размеры, можно сказать, что эта «штука» гораздо больше даже самого огромного боевого робота. «Зубр» по сравнению с «этим» просто крошка.

Он встал со своего места и начал ходить по своему кабинету. Он нервничал. Пытался успокоить себя, но чем сильнее ему это хотелось, тем больше становилось напряжение.

Открыв бар и достав оттуда полную бутылку спиртного, Николай прихватил два стакана и поставил все это на стол.

— Надеюсь, вы не откажитесь от рюмки хорошего алкоголя.

Ланковский откупорил бутылку и разлил содержимое по приготовленным емкостям. Журча и поигрывая своим ярко-синим цветом, неведомая доселе жидкость вскоре наполнила широкие стаканы.

— Что это? — спросил я, глядя как настоящая радуга цветов взвилась в тягучей, как мед, жидкости.

— Водка.

— Я ее себе как-то по-другому представлял.

Офицер усмехнулся.

— Понимаю. Стереотипы. На самом деле это она, просто этиловый спирт заменен на безвредный аналог с добавлением модифицированных белков особой категории, которые и придают ей такую тягучесть. Пейте, это не страшно.

Я поднял стакан и, взглянув еще раз на настоящий фейерверк цветов, осушил стакан.

Вязкая и горячая, словно я только что залил себе в горло целое ведро раскаленного свинца, жидкость обволокла сначала ротовую полость, а затем и желудок. Горький… сладкий… с привкусом какой-то кислой ягоды… этот настоящий парад вкусов воцарился у меня во рту и заставил закрыть глаза от наслаждения. Такого я еще не чувствовал никогда. Это необычное ощущение, что медленно, как тепло от женского прикосновения, начало подниматься по всему телу. Я ощущал его каждой мышцей, каждой клеткой своего организма, каждым сантиметром кожи. Я пытался впитать и удержать его как можно дольше, но вскоре, достигнув вершины своей силы, это ощущение пошло на спад.

По телу разлилась усталость и непреодолимое желание выпить вновь.

— Ну как вам, понравилось?

— Черт! Что это такое? Никогда еще мне не приходилось пробовать подобное.

Николай улыбнулся.

— Я вам немного завидую, мистер Граубар. Ведь чувства, которые человек получает впервые, попробовав этого напитка, больше не повторяются. Это как любовные утехи. Самые острые ощущение всегда происходят в первые несколько, со временем превращаясь в сухие механические движения. Так что постарайтесь запомнить все, что только что с вами произошло, и никогда не забывайте. Это вам будет помогать в трудную минуту. Просто поверьте мне.

Он поднял свой стакан и немного отпил его содержимое. Затем, стерев остатки спиртного со своих губ, взял бутылку и отнес обратно в бар.

— Так что же вы решили делать дальше?

— План операции будет пересмотрен, дополнен и реализован в самое ближайшее время, но не быстрее чем через два дня. Сами понимаете, спешить в таких делах очень опасно и это может сильно сказаться на боевых потерях.

— А что скажет командование? Только не говори, что тебе все равно на их мнение по этому поводу?

Тут он отвел свой взгляд в сторону и устремил его в глухую стену.

— А что им говорить. Один лишь факт пересмотра плана уже являет собой пощечину всему командованию. Но уверен, они переступят через свое самолюбие и примут к сведению все замечания здешних офицеров.

— А если нет? Что тогда?

— Это маловероятно. Пусть те генералы, что восседают в штабе командования и далеки от реальных боевых действий, они все еще могут трезво оценивать ситуацию и к такому огромному количеству замечаний должны отнестись с пониманием. А это значит, что отказа от пересмотра плана операции или других подобных решений ждать не стоит.

Действительно. Слишком многое стояло на кону в том числе и престиж самого командования. Ведь если в очередной раз операция закончится горой трупов и тоннами горящего металла, то пенять на плохую координацию во время боя будет уже бесполезно.

8