Гидра (СИ)

— Давно я не забирался так далеко. Странно, что такого офицера занесло в такую дыру. Неужели во всей галактике нет более достойной планеты для ваших знаний и умений.

— Я не выбираю. Куда отправляют, там и служу.

Корнеленко оценил ответ своего подопечного.

— Очень рад это слышать, Николай. Тепличные условия — вот что я больше всего ненавижу. Там никогда не появляются настоящие герои — одно лишь отребья, да карьеристы.

Генерал шагнул вперед и направился к приготовленной машине. Она стояла за ограждением и напоминала бронированную модель обычного внедорожника, приспособленного под особенности планеты.

— Поедешь со мной, заодно введешь меня в курс дел. Хочу услышать все из первых уст. А вы? — Он кинул хищный взгляд на свою охрану и начальника Вигго. — Вам известно, что делать.

В ту же секунду, стоявшие неподвижно солдаты, рассыпались в разные стороны и направились выполнять приказ генерала Но какой? Николай хотел спросить, однако побоялся.

«Ему, наверное, виднее».

— Значит город сдался. Николай?

Они садились на пассажирские места.

— Да.

— Как это произошло? Насколько мне известно из донесений, там была очень серьезная оборона.

— Причины сдачи еще устанавливаются, но офицер Лангард был там в тот самый момент. Он и принял капитуляцию.

Генерал на секунду замолчал. Его лицо застыло, а глаза уперлись в переднее сидение. Он думал над всем что было сказано и пытался все понять.

— Странно, но на войне и не такое случается.

Машина выехала на ровную дорогу и ускорила ход. Дорога под колесами стала ровнее.

— Вы уже решили как будет проведена церемония награждения офицера и его повышение.

— Все согласно установленным правилам и протоколам, Николай. Отступления не будет.

— Но есть одно….

В этот момент он резко повернулся к нему и грозно посмотрел на офицера разведки. Взгляд был прямым как стрела и недвусмысленно давал понять, что не изменит своего решение.

— Ну говори, что хотел.

Однако Ланковский уже боялся что-то говорить. Генерал был строг — это знали все. Его заслуги и боевое прославленное прошлое играло за него. Враги боялись, союзники уважали. Одно его появление на поле боя вдохновляло солдат на подвиги и повергало противников в бегство. И вот сейчас, глядя в его голубые глаза, которые смотрели на него и ждали ответа, Николай был готов сделать все что угодно, но только не говорить. Слова будто исчезли из его головы, язык перестал двигаться, а мысли окончательно оставили его наедине с этим человеком.

— Я… есть одна… проблема — Николай буквально выдавил из себя последнее слово, боясь увидеть реакцию генерала, но тот был спокоен. Его лицо осталось таким же неизменным как и несколько минут назад, что положительно сыграло на разговоре и вдохновило офицера продолжить свой доклад.

— На недавнем совещании офицеры боевых групп выразили недовольство в связи с тем, что вся слава и почет достанется только Лангарду. Кое-кто пригрозил разорвать контракт в соответствии с пунктом четырнадцать раздела два.

— Чего они хотят? Они против повышения Лангарда? Так я понимаю?

— Не совсем. Они хотят, чтобы и их усилия, приведшие в капитуляции Бауга, не были оставлены без внимания.

Генерал удивленно посмотрел на офицера.

— Я что-то не пойму, кто принял капитуляцию? Лангард или эти возмущенные офицеры?

— Лангард. Но его присутствие возле города было обусловлено тренировками новых бойцов, прибывших за несколько дней до этого, но никак не боевыми действиями.

— Значит ему чертовски повезло, офицер. Вы знаете правила ведения войны. Все прописано задолго до нашего рождения и не подлежит изменению под давлением сиюминутного возмущения. Знаешь, Николай, сколько раз меня обходила заслуженная награда. Сколько раз почет и уважение уходило другим бойцам. Десятки, может быть сотни раз, но я стал генералом именно благодаря этому, потому что все и всегда делал так, чтобы сомнений в принадлежности победы не было ни у кого. Я шел впереди всех и входил в поверженные города всегда первым. Я не боялся пуль и разрывом снарядов, и за это получал больше, чем все остальные. Хочешь чего-то добиться — действуй всегда первый. Поэтому вопрос о повышении офицера Лангарда в звании считаю закрытым. — генерал повернулся к Николаю и ехидно спросил, — или ты считаешь, что нет?

Вопрос-ответ. Именно так можно было назвать то, что сейчас сказал генерал. Надо было быть очень храбрым, либо сумасшедшим, чтобы перечить ему в подобных делах. Ответ был заключен в самом вопросе и не подразумевал иного толкования. Теперь оставалось только смириться и ждать… реакции офицеров на церемонию повышения звания Лангарда.

«Ирония судьбы. Теперь этот глупец станет заправлять здесь всем и отдавать команды. Худшего варианта просто придумать было нельзя»

Прозвучал скрип колес. Машина остановилась.

Николай быстро посмотрел в окно и увидел, что транспорт уже стоял возле главного корпуса, а возле дверей суетились штабные офицеры.

— Рад вас видеть здесь, генерал Корнеленко. — прозвучал чей-то голос возле открывшейся двери внедорожника.

Мужчина приложил руку к головному убору. Встреча началась.