Читаем Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки. полностью

Для нацистов и появившихся позднее фашистских партий, именно итальянские фашисты были образцом для подражания. Все европейские фашистские партии провозглашали себя народными и революционными, преподнося себя избирателю как ответ на коммунистическую угрозу в своей стране.

В большинстве европейских государств первой половины XX века фашизм приобрёл националистический характер, различной степени выраженности, в разных странах. Причиной, как я указал выше, были противоположно направленные стремления европейских народов, переживших ужасную мировую войну: с одной стороны – желание одних народов, не имевших ранее или лишённых государственности, создать своё национальное государство, c другой – стремление других воссоздать развалившуюся империю и вернуть былое величие.

Чем выше в стране был изначальный националистический фон, чем сильнее ксенофобские настроения в обществе, тем большую часть в фашистской идеологии занимал национализм. К примеру, Гитлер был твёрдо убеждён в том, что в радикальном немецком национализме нашёл намного более сильную идею консолидации общества вокруг партии, чем итальянский фашизм. Он считал, что нашёл также лучший и более перспективный ответ на коммунистический вызов, чем Муссолини. Уловив значительно усилившиеся к 1925 году антисемитские настроения в немецком обществе, Гитлер сделал антисемитизм центральным стержнем своей расовой идеологии.

Все первые европейские фашистские движения, так или иначе, пытались копировать наиболее успешные методы коммунистической и социалистической пропаганды дл] расширения своей социальной базы. Фашисты не стеснялись заимствовать у коммунистов формы политической борьбы, внешнюю атрибутику, политические ритуалы, праздники и прочее.

Для первых европейских фашистов, большевизм во многом стал не просто наглядным пособием по методам захвата власти путём манипулирования народными массами, он стал примером для подражания. Это касалось государственного устройства, методов управления экономикой, приёмов государственной пропаганды, структуры и методов работы карательной системы. Как большевики стали примером для подражания для итальянских фашистов, так в последствии итальянские фашисты стали образцом для следующих фашистских движений, в том числе после 1945 года.

После Второй мировой войны новой политической тенденцией во всём мире стала поддержка антиколониализма. Национальные освободительные движения заняли то место, которое до них занимали фашистские партии и движения. Эти политические силы и их лидеры стали новыми идолами политиков в послевоенном мире. После образования Организации Объединённых Наций в 1945 году, право любого народа на самоопределение, стало одним из основных принципов международного права. В Декларации о принципах международного права от 24 октября 1970 года указано, что способами осуществления права на самоопределение могут быть «создание суверенного и независимого государства, свободное присоединение к независимому государству или объединение с ним, или установление любого другого политического статуса».

В Европе, в обеих Америках, Африке и Австралии на целых тридцать лет, с 1946 года по середину 70-х, самой обсуждаемой темой в средствах массовой информации, в литературе и кино, а в особенности в политике стала борьба колониальных народов против господства метрополий.

Основная действующая фигура в освободительных войнах — бывший бандит с автоматом Калашникова, провозгласивший себя борцом за независимость. В результате этого, во всём мире, от Африки до Юго-Восточной Азии возникали страшные людоедские политические режимы, идеологии которых в большинстве случаев имели все классические признаки фашизма: провозглашение исключительности коренного населения, неизбежности жизненно важной перманентной борьбы ранее угнетавшегося народа с колонизаторами, соседями и представителями не титульных наций внутри государства, нередко тотального противостояния со всем остальным миром. Как и в европейских государствах первой половины XX века, в новообразованных странах возникали культы: личности, традиционализма, государства, войны и пр.

Законодательства подавляющего большинства стран прямо запрещают обособление какого-либо народа, проживающего внутри этих государств. Законы чаще всего устанавливают принцип неделимости государства и его территориальную целостность. Внутри страны таких борцов за независимость называли террористами-сепаратистами, а весь остальной мир, в то же самое время, присваивал им героический титул борцов за свободу своего народа.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология