Гийёма (СИ)

Влив водку в рот объекта, мы уселись в ожидании результата, который не заставил себя ждать. Жёлтый открыл глаза, оглядел нас внимательным взглядом и изрёк: - Парни, а ещё есть? Тут мы все вскочили и преступили к перекрёстному допросу. – Во первых и есть и пить получишь, когда скажешь кто таков, и чего в нашем костре делал? - Ничего не делал, я туда нечаянно попал, кинули меня. – Кто кинул? – Вот тот в зелёном, ну он молодец, если б не он я ещё лет сто в бутылке бы провалялся. – В какой бутылке? В дублённой, ну в деревянной, которую он в костёр и запульнул. - Вопрос, а, что ты там делал? - Жил там я, то есть сидел. После этого содержательного ответа Ник невзначай крутанул своей стальной дрыной, на свист которой не замедлили слететься бабочки со всего света, окружив нашего добра молодца ярким коконом. Узрев эту красоту, уже привычную нашему взору жёлтый изрёк одну глубокомысленную фразу, цитирую – обалдеть! А потом вновь отключился. Михась возмущённо хлопнув ресницами схватился за посох и тыкая им Ника стал красочно рассказывать ему о его родителях, о родителях родителей, о флоре и фауне, которая так бурно помогает нам в походе, при этом во всём его поддерживал Васька, который воинственно подпрыгивал и громко пищал, мы с Глюком восторженно смотрели на эту феерию чувств. Когда мельком я случайно перевёл взгляд, на то место где находился жёлтый, мой мельком стал круглым и вопросительным. Этот тип минуту назад пребывающий в глубоком ауте, спокойно сидел и с абсолютно развязанными руками дережировал птичьим пером, которое в воздухе торопливо водило по бумаге, спешно записывая монолог Михи. Окружённый порхающими, Ник проследил за моим взглядом, и задумчиво произнёс. – Ещё один, хренов, летописец появился. После его слов Миха завис, и в это же время в воздухе зависло перо жёлтого. Сделав добор воздуха, Миха направил посох в сторону пленника. – Во, блин, папораци! Перо вновь заскользило. – Ты, что строчишь? Ты в курсе, что моё каждое слово золотого стоит, а ты на халяву запись ведёшь! После этого с неба на Миху просыпался золотой дождь, как он уворачивался от золотых монет – это отдельная песня при этом, при каждом болезненном попадании монеты на его бренное тело у него вновь открывался фонтан красноречия, дождь монет усиливался, а перо увеличивало темп скорописи. Ситуацию в нужное русло своим ненавязчиво корректным предложением вновь привёл наш Глюк. – Достопочтимый Михаэль, может на время, вы перестанете говорить волшебные слова, тогда может быть, на вас перестанет сыпаться болезненное золото? Миха резко замолк, перо снова зависло, золото перестало осыпаться с небес, а мы, не сговариваясь, направились к жёлтому. Первым слово, помахивая булавой и бабочками, взял Ник. – Продолжим беседу, и чего у нас один такой жёлтенький вскормлённый в неволе орёл молодой делал в бутылке? – Я же говорю сидел, вернее отбывал срок за противоправные действия вызванные оскорблением вышестоящего должностного лица. – И каков срок? - Всего – то два миллиона четыреста пятьдесят лет и три месяца. – И за какие действия ныне так мало дают? - Ну, я же пояснил, за оскорбление должностного лица. – А конкретнее, господин попараци. - После окончания Академии меня направили на стажировку в следственный отдел, там я разбирался с магическими архивами и заметил, что периодически пропадают записи из папок, которые перед этим запрашивал мой непосредственный начальник, и я решил проследить за ним, в результате увидел, что данные из папок он продаёт в соседнее измерение. Взамен наш шеф получал древние артефакты. Их он использовал для подавления внешней реакции окружающих, которые безоговорочно выполняли все его команды. Лэд Фра думал, что я тоже полностью под его влиянием и не в курсе дел проворачиваемых им, и когда был очередной совет, я взял слово и выступил с обвинительной речью, но моя ошибка была в том, что ранее я не записал номера папок с пропавшими документами. Подчинённые Лэда Фра тут же на меня составили обвинительную записку и направили в суд, там я осознал, что все судьи так же находятся под влиянием моего вышестоящего. Суд был скорым приговор суровым – Сам Лэд Фра обязался доставить меня в темницу, но вместо этого усыпил меня. Он добавил в воду порошок с сонным зельем, а потом с помощью мощного артефакта перенёс в бутылку и выбросил в это измерение. – Да интересная биография, и сколько же ты уже откуковал? - Пока два года, вероятно, мой шеф, даже в страшном сне, не мог предположить, что ваша дружная компания решит погреться мною у костра. – Слушай папорацы, а почему ты Миху золотом обсыпал? - Когда я разбирался с архивами, наткнулся на интересную нигде не учтённую книжечку по магическим искусствам, вот и взял полистать, а потом совет, за ним бутылка, вот сидел, изучал, из заклинаний особенно у меня исполнения желаний получались. Только желание выбраться всё никак не осуществлялось, но вы вот помогли. Хотите я все ваши желания буду исполнять, вы ведь меня спасли? Ник передернул плечами и величественно изрёк. - Все не надо, но списочек так и быть мы тебе подготовим. – А ты вообще сейчас куда пойдёшь? - Если можно, то с вами, ведь я даже не знаю, где я нахожусь. С надеждой вглядываясь в нас, проговорил новый, попаданец. – Тоды давай знакомиться! Ник красочно представил всю нашу компанию, да и мы, наконец то, узнали имя папораци. Звали его просто и выразительно Лэд Дирк. Лэд это типо благородный, но обращался к нему используя эту приставку только прямой спаситель Глюк, для нас всех он отныне и навсегда стал просто Дирком или папораци. Вы наверное поняли, что в этот день, мы уже ни куда не пошли, а с удовольствием занялись дегустацией сортов пива и рыбы, которыми засыпал нас Дирк.