Гийёма (СИ)

Глава 16. Турбонистическая.

Ускоряющая то, что и так как бы не раком движется.

Утром я встал раньше всех, так бы конечно Никиткину пенку ещё бы подавил, но природа булькала аж, в ушах. Поспособствовав росту кустиков, направился к застывшему Сэму у костра, и увидел такую картину. Без балды, на самом деле увидел картину - на куске картона от упаковки углём один в один была нарисована пассия Сэмика. Да как нарисована, глаз не оторвать, вот этих глаз наш большенький и не мог оторвать, правда, при этом он на автомате периодически протягивал руку к дровам и бросал их в костёр, в общем, вахту нёс исправно. По шебуршанию сзади почувствовал, что стали подтягиваться ребята из – за моей спины они пытались разглядеть то на, что пялились мы с Сэмом. Тишину раннего утра разрушил Ник. – Да братва! Тут вам и папораци в лице Дирка, тут и писатель с бешеным пером, а теперь и художник появился! Глюк! Миха! Шамм! Куда ж нам бесталлантным деваться! – Куда пошлют, быстро и по прямой, туда и деваться. А там встретят и дальше пошлют, а если туда не хотите, могу даже профориентацию произвести и выбор профессий указать тебе в экологи, Глюку в рестораторы, Шамму в кузнецы и ювелиры, ну а Миха у нас большой признанный маг! Творчества хоть отбавляй так, что творите други! Большенький на нашу перепалку никак не реагировал, портрет не отдавал, пришлось вызвать тяжёлую артиллерию в лице Васьки, который сделал небольшой укус сидалешнего нерва приболевшего объекта, после чего жертва любви взлетела вверх при этом, выронив из рук прекрасный образ, который мы тут же подхватили и спрятали в рюкзак. Целых десять минут наблюдали прежнего Сэма, уже было подумали, что болезнь прошла, но тут он увидел кусок картона, схватил уголь из костра и принялся ожесточённо чёркать то бишь, рисовать. Даже сногсшибательные запахи кулинарного творчества Глюка болезного никак не трогали. Есть ел, но на автомате, насыпь ему, наверное, хвойных опилок, сживал бы и не поморщился, а ещё говорят, любви не бывает, такой безнадёжной я бы себе не хотел. Иногда Сэм оживал, но это были краткие мгновения общения с Крылышком. На крыло встали уже после обеда, во время взлёта Сэм уронил очередной портрет любимой, хотел вернуться, но я его заверил, что отдадим ему первую из рюкзака и он, успокоившись, ушёл в себя.

В полёте разговаривать было слегка затруднительно, поэтому общались руками и предавались размышлениям, лично я размышлял, как другие не знаю. Когда всё время шли почему – то и не было времени толком всё обдумать. Начнём с самого начала, во первых, почему проект «В», может это какая – то определённая точка? Во вторых это путешествие, мне начинало определённо нравиться, а в третьих как это, не странно, я чувствовал себя как дома. Мои лирические измышления прервала кавалькада летунов с седоками пролетевших по встречке. – Да, гонят по чёрному, к тому же все в чёрном!