Гильдия

– Правило, установленное Джатедом, – продолжал Амид, – состоит в том, что, как только вы вступаете в круг, то можете идти сколько желаете. Шествие продолжается круглые сутки, изо дня в день; так что если бы это было физически возможно, человек мог бы непрерывно участвовать в нем. Но он рано или поздно обессилеет, но на самом деле идущий обычно покидает круг в какой-то момент задолго до того и позволяет кому-то другому заменить его. Как будто человек сделал хорошую работу и удовлетворен результатом.

– А они способны рассказать тебе позже, что же заставило их остановиться? Что именно они совершили? – спросил Хэл.

Амид взглянул на него.

– Это – интересный вопрос. Нет. Не могут. Но они ответят, что ощущают… завершенность. Я сам после ходьбы ощущал именно это.

– Понимаю, – задумчиво произнес Хэл.

– Я могу рекомендовать, чтобы тебя немедленно приняли в Гильдию, – сказал Амид, – но тебе все-таки придется стоять у круга и ждать, когда настанет твоя очередь. Если только кто-нибудь впереди не уступит тебе свою; и это, конечно, предполагает, что остальные не возражают, что ты окажешься в круге раньше их.

– Я думаю, никто не возразил бы против того, что Хэл получит преимущество, – сказал Артур. – Даже будучи незнакомыми с ним, они не возразили бы против того, что собрат по Гильдии обменяется местом с кем-то, стоящим сзади.

– Ну, теоретически они имеют полное право возразить; и я хочу, чтобы Хэл это понял.

– Я понимаю, – кивнул Хэл.

– Тогда с этим все, – Амид обратился к Аманде. – Аманда, ты едва ли произнесла хоть слово. Ты также останешься? Если так, то возникнет вопрос с жильем. Я бы с удовольствием предоставил вам на любой срок свой кабинет, но иногда нам приходится работать то там, когда много людей осуществляют какой-нибудь серьезный проект, то здесь; и в любом случае…

– В любом случае, – прервала его Аманда, – я пробуду здесь лишь несколько дней, чтобы посмотреть, как сложатся дела у Хэла. А потом вернусь к собственной работе внизу.

– Как тебе будет угодно. Хотя, – пожал плечами Амид, – я достаточно старомоден, чтобы мне не нравилась мысль о том, что ты обучаешь экзотов физически бороться за свои права.

– Только если они просят о этом, – ответила Аманда. – Ты уже должен был к этому времени понять, что учу я их, главным образом, как выжить – если на тебя охотятся – и остаться в живых под носом у оккупантов.

– Значит, ты пробудешь здесь недолго, а вечером и ночью мой кабинет нам все равно не понадобится в течение нескольких недель. Если же ты снова решишь посетить нас, мы всегда сможем что-нибудь придумать. Но неужели тебе нечего добавить к сказанному нами? О Джатеде и истории нашей Гильдии Придела?

– Мне интересно, но это область занятий Хэла, – ответила Аманда. – Я просто послушаю, если ты не возражаешь.

– Возражать? Конечно же, нет. Здесь не то место, где люди возражают против чего-либо. Кроме того, то, что мы обсуждаем, вовсе не тайна.

Амид обратился к Хэлу.

– Раз уж возник вопрос об области твоих занятий, я должен признаться тебе, Хэл, у нас есть и небескорыстная причина для того, чтобы ты пожил у нас; в особенности потому, что Аманда не может остаться. Оккупационные войска мгновенно уничтожили бы нас, если бы подозревали, что мы находимся здесь. Мы, насколько возможно, избегаем того, чтобы они нас обнаружили; а поэтому общаемся лишь с тремя людьми из Порфира, которые время от времени добираются сюда под предлогом сбора диких плодов и ягод. Но всегда есть опасность, что по какой-то причине местный гарнизон захочет обследовать эту местность. И нам было бы кстати иметь среди нас кого-то с военной подготовкой – даже если возможность того, что оккупанты узнают о нас, очень мала. Пока ты находишься здесь, мы будем спокойно спать.

– Боюсь, – сказал Хэл более холодным тоном, чем он намеревался, – вы заблуждаетесь. Возможно, Аманда могла бы оказать вам некоторую реальную помощь, но я не дорсаец.

Говоря это, он избегал смотреть в глаза Аманде, но знал, что та пристально смотрит на него.

– Да, ты не дорсаец, все мы знаем это, – поспешил высказаться Амид, – но насколько мне известно, один из твоих наставников был дорсаец, и ты гораздо больше походишь на них, чем кто-либо из тех, кто сейчас находится здесь на уступе, – конечно же, кроме Аманды. Но если солдаты обнаружат нас и дело дойдет до настоящей стычки…

– А, это… – Хэл пожал плечами. – Разумеется, все, что сможет сделать один человек. Я же ваш гость. Ну конечно же.

Он слегка улыбнулся печальной улыбкой.

– Хорошо, что вы не попросили меня об этом пару лет назад, – сказал он. – В то время я ответил бы вам, что стал несколько похож на вас самих – в том, что по философским взглядам я отошел от применения насилия. Но теперь я берусь помочь вам, чем смогу.

– Да, – мягко сказал Амид, – конечно, ты имеешь право жить согласно своим убеждениям – как и мы сами. Если это вынуждает тебя…

– Нет! – Хэл удивился резкости своего тона. Более мягко он добавил:

– Все в порядке. Я в вашем распоряжении – и словом, и делом.