Гильдия

Он снова надел на голову подшлемник и стал слушать, хотя почти не понимал смысла сказанного. Арбалетчик пытался вспомнить свои грехи, но ошибочно решил, что боль в теле вызвана болезнью, которую он связал с со своими греховными отношениями с женщинами. Чтобы описать эти отношения, ему пришлось использовать слова более распространенные и понятные человеку, на чьих коленях лежала его голова. Англичанин время от времени кивал.

– Вот так, – говорил он. – Вот так. Пожалуй, то, о чем ты говоришь, гораздо привычнее там, откуда ты родом, чем в Хедингэм Хилле, что в Эссексе, где я был сыном дубильщика. Но здесь-то такого хватает. – Он послушал еще какое-то время и заметил, что губы арбалетчика потемнели и высохли.

– Выпей немного вина, вот оно, – пробормотал он. – Проклятие, оказалось, что у меня его нет. Продолжай, продолжай…

Но арбалетчик закончил свою исповедь и снова начал плакать. Он думал, что исповедь даст ему прощение и прогонит боль. Но та все еще была с ним. Он слабо дернул за оголившийся конец стрелы.

– На помощь! – едва слышно прошептал он хриплым голосом. – На помощь сыну дубильщика…

– Проклятье тебе! – выругался поддерживавший его человек; внезапно он сам заморгал и отвел руку арбалетчика, пытавшегося выдернуть стрелу. – От чего ты хочешь, чтобы я тебя избавил? Тут ничего не получится.

Арбалетчик плакал. Его мысли снова блуждали; и теперь он вообразил себя мальчиком, испытывающим боль потому, что его наказали за что-то.

– Ты обрел покой, – прорычал человек, державший его. – А теперь умирай. – Он посмотрел на стрелу.

– Это нелегко? – Он снова поморгал. – Несчастный ублюдок. Ну, ладно.

Он протянул руку к поясу и вытащил из ножен короткий кинжал с тяжелой рукояткой.

– Боже, прости этого несчастного грешника, и дай ему скорое избавление от расплаты за его грехи. Аминь.

Он наклонился, так что его губы оказались рядом с правым ухом арбалетчика. Вероятно, он думал, что своими словами поможет грешнику ощутить перед смертью некоторую гордость.

– Тебя, парень, убивает рыцарь.

Но арбалетчик не понял смысла сказанного. Зато он наконец осознал, что умирает. Он снова был твердо убежден, что рядом с ним находится священник; и когда перед его глазами блеснул кинжал, он подумал, что это распятие, поданное ему для поцелуя, и почувствовал радость.

– Я готов умереть, Господь, – как ему представлялось, молился он. – Только пусть это произойдет быстро.

Это произошло быстро.

Глава 18

Хэл очнулся и обнаружил, что споткнулся на ровном месте; но ему показалось, что земля вздыбилась у него под ногами, подобно океанской поверхности. Судя по высоте Проциона над горизонтом, уже давно настало утро; и он больше не находился в круге. Аманда держала его за руку, поддерживая и направляя его. С другой стороны его поддерживал Старик. Когда Хэл повернул голову, чтобы посмотреть на него, Старик взглянул на него в ответ, тепло улыбнулся и снова направил взор с сторону здания, где находился кабинет Амида и к которому они вдвоем вели Хэла.

– В чем дело? – спросил Хэл. – Что-то не так?

К его собственному удивлению, голос прозвучал подобно шепоту. Он охрип от постоянного повторения слов, которые все еще звучали в его сознании.

– Ты ходил в течение двадцати трех часов, Хэл! – сказала Аманда. – Я думаю, ты убил бы себя – как лошадь может загнать сама себя до смерти, – если бы мы не вытащили тебя из круга. А теперь обопрись на нас. Мы отведем тебя в кровать.

Внезапно он почувствовал, что именно там ему и хотелось бы оказаться. Лежать на ровной поверхности, в тихой и темной комнате. Моментально пришло ощущение усталости. Его колени подгибались при каждом шаге, и от слабости он качался на ногах. Поддерживаемый с обеих сторон Стариком и Амандой, он проковылял к зданию, ко входу, который вел прямиком в кабинет, к кровати… и лег на нее.

– Спасибо, – сказала Аманда Старику. В ответ он улыбнулся ей и вышел из комнаты быстрым легким шагом. Аманда сняла с кровати одеяло и повесила его над окном на прут, которого Хэл раньше там не видел. Одеяло не полностью закрывало яркий свет Проциона, но в комнате стало темнее, и Хэл блаженствовал в полумраке.

Аманда обошла кровать с другой стороны и улеглась рядом с Хэлом поверх покрывала. Она обняла его.

– А теперь спи! – скомандовала она. Он закрыл глаза, и сон тут же унес его далеко. Когда он проснулся, в комнате было совершенно темно. Аманда спала рядом, закутавшись в покрывало. Когда Хэл пошевелился, она открыла глаза. Он слегка дотронулся рукой до ее плеча.

– Спи, – прошептал он. – Я вскоре вернусь.

Он встал и нашел свою одежду – Аманда или кто-то другой, очевидно, раздели его, пока он все еще спал слишком глубоко, чтобы это заметить, – и вышел на воздух.

Хэл увидел первые слабые лучи рассвета и подумал, что примерно около четырех часов утра. Должно быть, он проспал почти столько же, сколько, по словам Аманды, он ходил. Чувствовал он себя теперь лучше, чем тогда, когда вышел из круга и добирался до кровати; но все еще ощущал сильную усталость.