Гильдия. Трилогия

– Арбалет бы! – посетовал Нургидан. – Не получал еще стрелу, чучело вертлявое?

«Вертлявое чучело» присело и молча прыгнуло на человека. Страшные лапы вытянулись вперед, метя в лицо и горло. Нургидан проворно присел – прыжок ушел в пустоту над его головой – и снизу вверх ударил мечом в открывшуюся грудь зверя. Клинок скользнул по ребрам, слегка прорезав плотную шкуру.

Долголап с визгом покатился по земле, но тут же вскочил. Злобные глазки налились кровью. Хищник любил охоту, но ненавидел драки. А неведомое существо с длинным острым когтем посмело его ранить!

Но ярость оказалась сильнее, чем осторожность.

Долголап, визжа и раскачиваясь из стороны в сторону, сделал еще круг, выискивая у врага плохо защищенное место и прикидывая, как в него половчее вцепиться. Нургидан ловил каждое движение врага, но сам в атаку не лез. Смертная, черная ненависть зверя схлестнулась с трезвым, зорким хладнокровием Подгорного Охотника.

А потом тварь сделала то, что мог бы проделать фехтовальщик, который сражался бы двумя клинками. Одна когтистая лапа обманным движением дернулась вперед, уводя за собой меч, а другая, неестественно вытянувшись, метнулась в человека.

С кем-нибудь другим этот финт прошел бы, но не с Нургиданом! Обманный удар он отбил в сторону свободной от меча рукой, от настоящей атаки уклонился – и от души рубанул по лапе, которая только что пыталась вырвать ему горло.

У зверя была очень прочная шкура, клинок лишь немного разрезал ее. Но лапа, вытянувшись, стала уязвимой. Удар пришелся по суставу – и перебил его.

Когтистая лапа повисла нелепо и жалко. Из клыкастой пасти вместо рычания и визга вырвался потрясенный, болезненный выдох: «Ха-а-ах-х-х»… Тварь бросилась наутек. Бег был таким же неровным, ныряющим, как и пляска вокруг несостоявшейся жертвы.

Нургидан в азарте чуть не ринулся в погоню, но вовремя опомнился. На кой ему эта недобитая пакость? Друзей надо выручать!

Охотник отправил меч в ножны.

– Сейчас! – крикнул он, чтобы подбодрить пленников Зыбучей Лужайки. – Несу!

Наскоро собрав сучья в охапку, Нургидан кинулся туда, где его ждали Дайру и Нитха.

Расслабился победитель! Потерял осторожность! Забыл, что Подгорный Мир всегда держит в рукаве фальшивую костяшку и в любой миг готов сгрести с кона мошеннически выигранную ставку…

Нургидан не успел даже удивиться, радость сразу сменилась гневом, когда что-то гибкое рвануло его под ноги, земля кувырком ушла вбок… и молодой Охотник беспомощно забарахтался в прочной, врезающейся в тело сети.

* * *

Докатившийся до чащи крик заставил Нитху и Дайру вздрогнуть. Из-за ерунды Нургидан орать бы не стал.

– Ладно, – бросил Дайру угрюмо, – больше не ждем. Пробуем выбраться. А потом поглядим, кто там нашего волка обижает.

Подняв принесенную Нургиданом корягу, он разломил ее, бросил половину напарнице:

– Держи! Мох не стряхни! Он сухой, годится вместо растопки…

Нитха положила драгоценную корягу на траву и, морщась от боли в стиснутых ногах, зашарила в котомке в поисках кремня и огнива.

– Постой! – напряженно сказал Дайру. – Дровишек у нас маловато. Давай рискнем…

Вытащив из-за голенища нож, он нагнулся, провел по траве полосу.

– Снимай дерн, только осторожно, шкуру не порежь. Она от боли бешеная делается.

– А от огня ей не больно? – на всякий случай спросила девочка, уже снимая квадрат дерна заботливыми, точными движениями.

Под дерном оказалась голая свинцово-серая кожа. Нитха, забыв о боли, передернулась от омерзения.

– Огонь – это другое, – объяснил Дайру, аккуратно пристраивая корягу на сером «окне» среди травы. – Кто ее кусает и царапает, того она задавит. А с пожаром не поборешься, от пожара она уползти норовит.

Он высек искру на клок мха и принялся раздувать ее. Для этого ему пришлось опуститься на колени. Недовольная трепыханием жертвы, Зыбучая Лужайка чуть сжала мускулы. Нитха вскрикнула от боли, Дайру побледнел и глухо выругался.

Маленький огонек побежал по клочьям мха.

Любопытство пересилило гадливость, и Нитха с жадным интересом следила, как по серой голой коже побежала дрожь. Огонь еще не коснулся Зыбкой Лужайки, но тварь почуяла жар, она уже предчувствовала ожог – и содрогалась все сильнее.

– Будь начеку! – крикнул напарнице Дайру. – Чуть ослабнет захват – сразу выдергивай ногу. И не вставай, на пузе ползи!

Не оборачиваясь, Нитха кивнула.

Дерн вставал дыбом, трава шла волнами, могучие мускулы ходуном ходили под шкурой: обожженная старая хищница спешила уползти от лесного пожара.

Нитха не зевала. Едва мышцы зашевелились, она освободилась из живого капкана и поползла к расплывающейся в глазах стене деревьев. Под нею бушевала живая тугая плоть, тоже ползла, только в другую сторону, перекатываясь вал за валом, спешила удрать…

Когда перепуганная девочка скатилась на жухлую, завядшую под брюхом твари траву, она не сразу сообразила, что можно подняться на ноги, и сделала рывок ползком.

– Вставай! – раздался рядом голос Дайру. – Она улепетывает!

Нитха поднялась, ее шатнуло. Дайру поддержал девочку за плечи, но успокаивать и утешать не стал.

– Держи, – протянул он ей котомку.