— У меня нет времени. Я оставил для тебя письмо. Прочитай его и сделай то, о чем я тебя прошу.
— Что случилось, что случилось?
Дубэ начала плакать. Она узнавала эти симптомы. Они были описаны в той книге о растениях, которую она купила после своего первого убийства.
— Прости меня. — Голос Учителя прерывался. — Я должен был умереть, другого выхода у меня не было.
Бархатный листок. Один из ядов, которые он использовал для своих убийств. От ужаса у нее даже перестали течь слезы.
— Все в письме.
Слова его были еле различимы, еле слышны.
Дубэ осмелилась только назвать его по имени, она не переставала повторять: «Зачем?»
Учитель страдал, она видела это по его лицу.
Нет, нет, нет!
— Если я… меня стали бы искать… всегда… сделай… найти… тело…
Дубэ крепко обняла его, крича от отчаяния из-за того поступка, которого не понимала, с которым никак не могла смириться.
Тело Учителя вздрогнуло в ее руках. Она почувствовала, как оно холодеет и коченеет.
Учитель закрыл глаза, сжал губы, неловко попытался еще раз провести рукой по ее лицу, по волосам, приласкать ее. Она крепко обнимала его.
Нет, нет, нет!
Потом, как он сказал сам, все быстро было кончено. Его тело ослабло, дыхание стало бесшумным, раздался последний тихий вздох.
Дубэ осталась сидеть, обняв его, не находя в себе смелости пошевелиться. Она была безнадежно одинока.
32
НАЧАЛО ИСТОРИИ. ПРОШЛОЕ XI