Гильдия убийц

Потом прошли люди с кастрюльками. Они наливали каждому немного розоватого отвара, неаппетитно пахнущего капустой. Одновременно они подавали кусок хлеба с орехами каждому сидящему. У Дубэ появилось неприятное ощущение, что за столом прислуживают призраки. Она подумала о женщине, которую увидела, впервые войдя в святилище. Наверное, она тоже была среди них.

Когда раздача пищи завершилась, в зале никто больше не произносил ни слова. Затем ясно послышались слова Иешоля: громкий голос человека, вдохновленного чем-то вроде еле сдерживаемого мистического ужаса, как это было и в день посвящения.

— Воздадим благодарение Тенаару за этот долгий день труда. И еще больше возблагодарим его за дар — эти сумерки, благоприятствующие убийству и столь дорогие детям Тенаара.

Слушающие ответили в едином порыве:

— Кровь к крови, плоть к плоти, восславим имя Тенаара.

Дубэ чувствовала, как у нее гудит в ушах.

Иешоль снова заговорил:

— Наступили радостные времена: к нам присоединилась новая последовательница, победительница, долгие годы бежавшая от своей судьбы, но вернувшаяся, наконец, к Тенаару. Сегодня вечером она сидит среди нас и своей собственной жизнью восполняет ту утрату, которую понесло наше сообщество после ухода Сарнека, решившего перейти на сторону проигравших.

Дубэ подняла горящие глаза на Иешоля. Она была уверена, что тот видит ее, так как все время смотрит в ее сторону, но Иешоль, как обычно, не смутился.

— Теперь Сарнек умер, его проступок стерт с лица земли. Дубэ пришла к нам и заплатит за все, что случилось в прошлом.

Аудитория зааплодировала. Дубэ сидела опустив глаза в тарелку. Выбор, который она сделала, давил на нее все больше, но воспоминание о звере, разрывавшем ей грудь, чтобы выйти наружу, было живо, как никогда.

— Наконец-то благословенные времена приближаются. Долго мы томились вдали от нашего настоящего Дома, в этом месте — в изгнании. Но я поклялся, что не умру, пока не увижу торжества Тенаара, и это случится. Запомните: благословенные времена близятся.

Теперь по залу разнесся радостный крик. Дубэ продолжала смотреть в тарелку с похлебкой. Ее не интересовал этот бред. Она пыталась лишь, насколько возможно, не принимать участия в этом собрании.

— Теперь — вкушайте вашу пищу, в ожидании дня, посвященного Тенаару.

Все двести человек и разносчики еды начали стучать мисками. Среди этого шума не было слышно больше ничего.

Некоторое время Дубэ смотрела на похлебку. У нее не возникало никакого желания есть. Запах крови явственно ощущался и тут.

— Ты что делаешь, почему не ешь? — сурово спросила Рекла.

Только тогда Дубэ взяла ложку и принялась хлебать суп. Она делала это с отвращением, но заставляла себя. В который раз она подумала, что должна идти до конца.

Ужин вскоре закончился. Снова пришли слуги и забрали грязную посуду. У них были пустые глаза, двигались они как марионетки.

— Тебе не стоит смотреть на проигравших просителей, они не заслуживают твоего взгляда, — язвительно заметила ей Рекла.

Дубэ отвела взгляд. Она с удивлением чувствовала, как притягивают ее эти лица. На войне она видела много таких.

Лица жертв всегда и везде одинаковы.

Она вспомнила себя ребенком.

Рекла уже встала, и Дубэ была вынуждена ускорить шаг, чтобы догнать ее.

— Узнаешь дорогу?

— Двух раз мало, чтобы запомнить такой сложный переход.

На лице Реклы появилась издевательская усмешка.

— Победитель не нуждается в никчемных повторениях. Победитель запоминает путь, проделав его один-единственный раз. Да, девчонка, с тобой будет нелегко…

— Не стоит недооценивать меня: по крайней мере, во Всплывшем Мире я прославилась как воровка, а твоего имени нигде не слыхала.

Дубэ не успела закончить фразу: девушка прижала ее к стене, заломив ей руку и мгновенно приставив нож к горлу. Дубэ была раздосадована, она задыхалась от боли в руке.

У этой девушки молниеносная реакция…

В темноте коридора разгневанный голос Реклы звучал оглушительно.

— Я — твой страж, не смей обращаться ко мне в таком тоне, иначе я тебя зарежу и отдам твою кровь Тенаару. То, что ты была избрана Иешолем, не дает тебе никаких привилегий.

Она отпустила Дубэ, отшвырнув ее на землю. Дубэ оказалась на холодном полу коридора.

— Запомни, я — страж ядов, твоя жизнь в моих руках. Нет пузырька — и проклятие убьет тебя. Все, вставай.

Дубэ уперлась пальцами в неровности пола. Она была разъярена, но ничего не могла поделать. Она встала и пошла вслед за девушкой, опустив голову. Они очень быстро дошли до комнаты, Рекла открыла дверь и отдала ей ключи, вместе с картой.

— Завтра утром я приду разбудить тебя. К тому времени ты должна будешь выучить наизусть половину ходов Дома.

Она свирепо рассмеялась, а Дубэ вырвала у нее из рук карту.

— Не сомневайся… — прошипела Дубэ.

— Не сомневаюсь. Страх может многое, и уверяю тебя, если ты не будешь следовать моим приказам, то познаешь страх во всех его обличьях.

Она повернулась и ушла, не дожидаясь ответа.

Дубэ осталась одна на пороге своего обиталища.