Гильдия Злодеев. Том 5

Сейчас я достаточно силён и пару дней смогу пережить и без телепортаций. Взамен же заручусь поддержкой директора.

— Но у меня два условия. Первое. Вы даёте доступ к одному ритуальному помещению в своём кабинете. Вы знаете, о чём я говорю. Второе…

Какое-то время думаю насчёт Патрика. Может, просто забить на него? Пусть он там коньки отбросит, а Костя нарушит своё обещание богине и в наказание погуляет в забвении космоса… Заслужил, гад. Хотел стереть меня с лица Времени. И не только меня, а ещё и всё, что создавалось тысячи лет.

Нельзя упустить возможность переиграть Костю. Это плетение Лимбо одноразовое. Второго шанса не будет.

Так, стоп…

Интересно, какая у Патрика на самом деле роль? Действительно ли он должен спасти пять миров — или Костя просто давил на живое? Знать бы правду…

Попросить директора освободить этого Патрика? Типа, будьте добры, там парень вон в той секретной лаборатории, ему бы на волю. Как это «нет»? Это не так работать должно! Немедленно его отпу…

Хотя… К чему всякие сложности? Если уж по чесноку, то я могу вызволить его силой. Ибо сейчас меня ею просто распирает!

Так, Ден… Расслабь ягодичные мышцы. Ты, похоже, что-то совсем попутал… Стал как абориген, к которому попала граната, и он вдруг решил, что теперь захватит весь мир.

Ладно, насильственный вариант отпадает.

Так, что мы имеем? Пока Костя не может управлять Временем, я могу вот просто совсем ничего не делать, и тогда… он проиграет. Либо я могу спасти Патрика и заручиться искренней поддержкой Кости. Ведь он будет знать, что я держал его на мушке, но не выстрелил…

Да не…

Пошёл он.

С мечом пришёл, с мечом в жопе и уйдёшь. Не я первый затеял войну.

Что ж… вторая просьба к директору меняется.

— Поможете уничтожить эту штуку? И побыстрее.

Глаза директора лезут на лоб, бубенчики звенят с возмущением. Те, которые на колпаке.

— Уничтожить? Хранилище души Первого? Лора, ты тоже это слышала⁈

— Да, директор…

Вздыхаю.

— Может, пройдём в ваш кабинет?

— Конечно-конечно. Нам многое нужно обсудить. Не против, если я объявлю красный уровень тревоги в академии? На всякий случай… Если вы вдруг окажетесь не таким благоразумным, как кажетесь.

Кстати. Теперь он со мной на «вы». Да, в местном языке есть что-то схожее в плане употребления славянских личных местоимений. Заметил я это давно и… странно это. Ну да ладно. Голову ещё забивать.

* * *

Когда я говорил, директор переставал дышать и вдыхал, лишь когда начинал умирать от недостатка воздуха. Ну или когда я прерывал рассказ, чтобы не убить бедолагу кислородным голоданием.

А рассказывал я о Косте, о том, как заключил с ним контракт, о его целях, о моём сговоре с паучихой…

— П-паучихой! Апчхи! — от возмущения, что все плюшки достаются мне, чихает директор. — Той самой? Постой… вы сказали — богиней? Настоящей? Она существует? А вы уверены? Вы были в их храме? Как туда попасть? Расскажите, а я что угодно дам взамен…

Надо будет запомнить… Правда, я без понятия, как попасть в нематериальный храм богини Паучихи. Костя говорил, что даже он не смог бы. Но можно же директору соврать для повышения своей ценности.

— Я подумаю…

Дальше рассказываю всё, что произошло со мной в Аббатстве. Директор слишком хитёр, чтобы с ним юлить, да и время тратить на всякие словесные выкрутасы мне уже надоело. Про поединок с Эльвиной и сворованный перстень Первого только соврал. Мол, ничего не знаю, сам в шоке. Вроде поверил. А вроде и нет. Бубенцы звенят как-то неопределённо.

На удивление директор отмахивается.

— Не признаётесь, да? Плохо. Ай-яй-яй. Нарекаю вас врунишкой-шалунишкой.

— Вот спасибо. А в чём, собственно, я не признаюсь?

— Я знаю, кто сражался в небосводе Аббатства. Это были вы и Эльвина Галлен. О, не переживайте, кроме меня никто не знает. Кстати, про свою пропавшую профессоршу я знаю многое, а вот про вас… Вы… кто вообще? Вы её убили, что ли? Где мне теперь новую взять? Прямо перед сезоном зачисления…

А, ну да. Я постарел, когда прыгнул с Костей назад во времени. По сути, директор видит меня в первый раз, постаревшего с девятнадцати до тридцати…

— Нет, не убил. Мы… не стали доводить бой до конца и разбежались в разные стороны. Где она сейчас — я не знаю. Я же… тоже из Галленов. Римус Галлен.

Директор, до этого балансировавший на задних ножках стула, падает, но резко вскакивает.

— Да ла-а-а-адно? Римус… Галлен… Если не ошибаюсь…

Он достаёт откуда-то толстый том, что-то вычитывает и кивает.

— Девятнадцати лет, чрезмерный вес, лицо обильно прыщавое, выпивает чрезмерно, не единожды позорил род Галленов, кобелистый, отрешён отцом от рода, считается пропавшим без вести… — Директор хлопает на меня глазами. — Я же этого Римуса даже встречал как-то… Приезжали они на праздник Святого Новолуния года три назад. На лица память у меня хорошие. Особенно на такие лица.

— С прыщами вот не согласен. Не было их. А остальное… ну да, похоже на меня.

Директор убирает том, поднимает стул, садится. Всё медленно, будто даёт время подумать.