Гилгул

– Что Лот говорил Исааку? – негромко спросил он. – Чтобы Исаак не выходил из дома! Почему Исаак не послушал Лота? – Толстяк мычал что-то виновато, мотая лобастой головой и указывая в сторону ворот. – Сейчас Лот отведет Исаака домой, и Исаак расскажет Лоту, что он видел сегодня ночью. Хорошо? Исаак послушно закивал. По дороге Лот нервно оглядывался. Он выдал себя. После того, как страж засвидетельствует, что видел двоих убийц, и опишет их, многие вспомнят, что сегодня Лот уводил Исаака от городских ворот. Чтобы связать два этих обстоятельства, не надо иметь много ума. Их обвинят в убийстве. «Хотя, – подумал Лот, – Иосиф был прав в одном: содомляне, гоморрийляне и севаимляне – праведники, хасидеи. А хасидей не может причинить зла другому человеку. Может быть, все закончится тем, что Лота и Исаака просто изгонят из Адмы, запретив приближаться и к городам хасидеев. Но он-то из-за этого не слишком расстроится. В конце концов они могут отправиться и в Сигор. Лишь бы вместе со всей семьей отпустили и его младшую дочь». Несколько раз им навстречу попадались люди. Некоторые отворачивались, не в силах смотреть на безобразного сумасшедшего, другие удивленно провожали взглядом идущих от ворот, дети указывали на Исаака пальцами. Лот испытал облегчение, когда они вошли в лачугу Исаака. Сумасшедший сразу схватил чашку и принялся жадно пить. По сгнившим щекам его текло вино, и было оно похоже на кровь.

– Пусть Исаак рассказывает, – напомнил Лот. – У нас мало времени. Сумасшедший застыл, как стоял, с опрокинутой чашей в руках, затем поспешно разжал пальцы, и глиняная чаша грохнулась о земляной пол, разлетевшись на черепки. Исаак опустил руки, сжав кулаки, словно держа поводья, и качнулся из стороны в сторону. Затем вытянул руку, указывая куда-то за стены, вдаль.

– Возницы приехали к воротам, – прокомментировал Лот. Исаак утвердительно кивнул. – Что было дальше? Сумасшедший изобразил, как молодой Хранитель с трудом открыл створки.

– Дальше, – потребовал Лот. – Что было дальше? Сумасшедший ударил ладонью о ладонь, резким движением вытер одну о другую и повернул правую руку ладонью вверх. Затем мгновенно вскинул обе руки над головой, схватился за грудь и упал на земляной пол лачуги, прямо на острые черепки. Лот изумленно наблюдал за этим маленьким спектаклем. Исаак тут же вскочил, согнулся, словно поднимая что-то, засеменил в угол лачуги, пригибаясь и поглядывая куда-то вверх, а затем сделал жест, словно бросал что-то в сторону.

– Они отнесли тело к стене и бросили в сточную канаву, – задумчиво пробормотал Лот. Исаак радостно закивал. – Это я понял. Я только не понял, что произошло перед этим. Сумасшедший снова хлопнул ладонями, резко вытер одну о другую и перевернул правую ладонь вверх.

– Что это значит? – спросил Лот. – Пусть Исаак объяснит лучше.

– Это значит, – прозвучал за его спиной чей-то голос, – что повозка ударилась колесом о ворота. Лот резко обернулся. Прямо перед ним стоял Нахор – молодой мужчина, живущий через улицу. Лот практичеcки не общался с ним. Не нравился ему Нахор. Бывшего севаимлянина привезли в Адму полгода назад. Говорили, что у него странная болезнь – время от времени Нахор падал на землю и бился головой, а изо рта у него шла пена. Но Лот не общался с Нахором не из-за болезни. В конце концов, Исаак был болен куда сильнее. Просто ему не нравились глаза севаимлянина. Черные, бездонные, пронизывающие. Лот не видел в них жизни. И вот теперь Нахор, всегда державшийся отдельно от остальных жителей города, пришел в лачугу Исаака.

– Клин, держащий колесо, сломался, – продолжал тем временем бывший севаимлянин, наблюдая за быстрыми жестами толстяка. – Хранитель кинулся на помощь, хотел поддержать повозку, но его зажало между бортом и створкой ворот. Сверху же посыпались мешки с зерном. Несчастный юноша не мог даже пошевелиться. Стараясь высвободить Хранителя, возница дернул повозку в противоположную сторону, колесо слетело окончательно, и юношу раздавило бортом. – Нахор вошел в дом, поинтересовался у сумасшедшего: – Я правильно рассказываю, Исаак? – Толстяк закивал поспешно. – Возницы испугались наказания за смерть Хранителя. Они втащили тело в город и сбросили в сточную канаву, подальше от ворот, потом аккуратно сложили мешки, составили корзины и уехали.

– Откуда тебе это известно, Нахор? – спросил Лот.

– Исаак рассказал, – спокойно ответил тот. – Только что. Лот посмотрел на сумасшедшего. Лично он не понял странных жестов толстяка, а вот Нахор понял, да еще и до подробностей. Причем теперь он оказался посвящен в их с Исааком тайну.

– И что ты собираешься теперь делать? Нахор вздохнул, посмотрел на улицу, помедлив с ответом, затем сказал: