Гималайские мудрецы: Вечно живая традиция

Восьмое столетие нашей эры — одно из самых мрачных в истории Индии. Полуостров был тогда разделен на множество феодальных княжеств; сотни культов и сект враждовали между собой, их лидеры пытались навязать другим свои вероучения. Буддизм искажался с одной стороны монахами-фанатиками и сложной обрядовостью, с другой — последователями черной магии. Джайнизм раскололся на крайний аскетизм и разнузданные тантрические оргии. Индуизм сковала жреческая обрядовость. Ученые враждовали между собой, ревностно отстаивая свои философские взгляды, и люди не знали, кому и чему верить. Одни царства возвышались, другие приходили в упадок; власть переходила из Рук в руки, религии сменяли друг друга. Последователи всех религий потеряли веру, устав от продажных служителей культа, взимавших с народа непомерные поборы.

При виде этого сердце Шанкарачарьи переполнилось состраданием. Он понимал, что чем меньше различий среди людей, тем скорее утвердится мир и согласие. Он знал, что конфликты можно устранить, если люди приблизятся к пониманию единой, всеобщей истины; только при этом условии могут произойти качественные перемены как в частной, так и в общественной жизни. Он понял, что людям необходимо дать мощную философию, которая была бы практичной и жизненной. Его система должна была уничтожить различия между религиями, кастами и всеми людьми. Только такая единая философия жизни могла привести к освобождению.

Будучи хорошо знакомым с философией Вед, Шанкарачарья понимал, что путь адвайты, или путь недвойственной трансцендентальной истины, — единственная дорога к свободе и миру. И он решил обратить все свои знания и накопленную духовную силу на благо своих собратьев, сознание которых все еще было омрачено неведением. Свою философию он назвал адвайта-веданта, или доктрина недвойственности.

Он переходил от деревни к деревне, от города к городу и со всех сторон к нему стекались толпы самых разных людей, желающих его послушать. Эти встречи всегда приносили ему радость. Многие приходили, чтобы поучиться и разделить его мудрость. Люди с чистым сердцем и неиспорченным умом слушали и понимали его, — их сердца преображались, священники же различных мастей были не на шутку встревожены потерей прихожан. Шанкарачарья стал подвергаться преследованиям. Но, как ночь не может противиться восходящему солнцу, так и они не могли противостоять мудрости и духовной мощи просветленного мастера. Подобно могучему солнцу он продвигался по Индии, рассеивая мрак невежества на огромных пространствах. В течение нескольких лет сотни ученых, религиозных деятелей и правителей стали его последователями.

Не останавливаясь более трех суток в одном месте, Шанкарачарья прошел от южной оконечности Индии до Кашмира на севере и от Гуджарата на западном побережье до Бенгалии и Пури на востоке. Он встречался со многими известными учеными и йогинами, но попадались также и изощренные лицемеры. Далее мы расскажем о некоторых подробностях этой духовной одиссеи.

Священный город Бенарес (ныне Варанаси) в течение многих столетий был центром знания, куда со всех концов Индии стекались желающие обучиться искусствам и наукам. Во времена Шанкарачарьи каждая новая философская система должна была пройти закалку в публичных дебатах. Светские правители не вовлекались в эти обсуждения, но все желающие — а в особенности ученые и философы — могли всегда бросить вызов новым идеям и испытать их на прочность.

Шанкарачарья достиг священного города с сотней своих последователей. Одна группа пандитов (ученых мужей) тепло их приветствовала, другая выступала против, а третья оставалась нейтральной, выжидая, чем закончится академическое сражение.

Шанкарачарья, однако, был невозмутим и не реагировал на резкие выпады оппонентов. После омовения в священной реке Ганге он объявил своим последователям, что собирается пойти в храм Вишванатха и принести дары Богу Шиве. Это заявление многих озадачило: как сторонник недвойственности мог поклоняться Богу в храме и, тем не менее, обучать абсолютной истине, не имеющей ни имени, ни форм? Поэтому в храме собралось множество людей. Многие пришли, чтобы принять участие в поклонении, но были и просто любопытствующие.

Ритуал прошел как обычно: ученые-брамины пели гимны Вед, а приверженцы Шанкарачарьи совершали обычные Ритуальные жертвоприношения. После окончания ритуала Шанкарачарья молитвенно сложил ладони и произнес:

— Прости меня, Господи, за три ошибки. Во-первых, я знаю и чувствую, что Ты — безграничный, и все же я пришел сюда, в ограниченное пространство этого храма, чтобы выразить свое почтение Тебе. Во-вторых, признавая, что есть только одна недвойственная истина и никакого различия между Тобой и мной быть не может, я все же почитаю Тебя, как если бы Ты отличался от меня и находился вне меня. И, наконец, я сознаю, что сама эта «ошибка» есть просто моя собственная идея, и все же я прошу простить меня.