Гималайский зигзаг

– Прошу вас, батенька, – молвил он, передавая чашку Перси, – не вставайте, не вставайте! Во-первых, вы гость, во-вторых, пусть Ширер дремлет… Юсупову конечно же, не сообщали? Разумно, разумно. Не будем спешить, Феликс Феликсович еще молод…

– Он не повзрослеет, – хмыкнул Перси, прихлебывая кофе.

– Экий вы суровый, душа моя! – покачал головой старик. – Вы, конечно, правы, но… Но я не вечен, кому-нибудь придется меня заменить. И пусть лучше это будет потомок Николая I, чем консультанта ВЧК… Кстати, эта мисс МакДугал у нас тоже, так сказать…

– …На крючке, – мистер Лоуренс погладил дремлющего пса. – Человеческое чучело – раз, кроме того мои ребята осмотрели ее особняк в Перте, там столько всего… Не хотел бы я работать ее психоаналитиком! Думаю, уговорить ее будет легко. Она пока еще новичок, зато азарта – хоть отбавляй.

– Значит, то, что мы с вами наметили?.. – подхватил Сипягин.

– …Поручим ей, – неузнаваемый Мочалка вновь позволил себе улыбнуться. – Только… Виктор Афанасьевич! Разрешите в следующий раз я возьму своих людей. Энди и Майкл, конечно, очень забавны…

– Да-да, вы, пожалуй, правы…

Сипягин задумался, поглядел в окно, ладонь легко скользнула по виску, погладив почти скрытый седыми волосами давний шрам.

– И все же, Перси, я бы просил вас не бросать этих ребят. Они тоже выучатся, вот увидите! И кроме того…

Его взгляд помолодел, на щеках появились маленькие ямочки.

– И кроме того, Перси… В июле 19-го под Ахтыркой пал смертью храбрых поручик Дроздовского полка Марк Гурфинкель. А в феврале 20-го большевики сбросили живым под лед полкового священника отца Николая Покровского… Понимаете?

– Понимаю… – чуть подумав, ответил мистер Перси Мочалка Лоуренс.

Эпилог

Где-то через полгода после этих бурных событий профессор Алекс Енски работал в своем кабинете. Только что он закончил очередную статью, посвященную разоблачению «черных» археологов – лютых врагов науки и всего человечества, и теперь просматривал почту. На столе ждали своей очереди письмо и небольшая бандероль.

Профессор задумчиво выдрал волосок из бороды, немного поразмышлял и решил начать с письма. Прочитав первую же строчку, он сердито нахмурился. И было от чего. Нечто подобное он уже читал. «Достопочтенный сэр!..»

…Археолог уже много раз задумывался, над тем, что все его индийские безумства – не случайность. В тот вечер он прочитал письмо, и в сознании словно что-то включилось – или наоборот выключилось… Профессор тайком от сына даже сходил к психиатру. Тот долго качал головой и прописал кучу лекарств, которые Енски-старший пить не стал. Мало ли?

И вот – опять.

– Дья…. – Енски сглотнул. – То есть, доколе?

«Достопочтенный сэр!

Восхищен мужеством, проявленным Вами и Вашим достойным сыном в борьбе с известной Вам Элизабет МакДугал – воплощением всех бед, которые претерпевают в наши дни Наука и Цивилизация. Сожалею вместе с Вами, что Ваши усилия не увенчались полным успехом. Однако намекну, что в ближайшее время Судьба может предоставить Вам возможность реванша.

С неизменным уважением.

Голос Прогрессивного Человечества».

– Какой же ты Голос? – скривился профессор. – Ты не Голос, ты Задница! Каждый идиот считает себя вправе судить меня или указывать, что делать! Трубы… Дудки Иерихонские! Отныне я сам себе хозяин!

И Алекс Енски отбросил письмо. Отбросил – и забыл о нем. Начисто! Словно кто-то невидимый стер мокрой губкой меловую крошку с черной доски.

И некому было задуматься об этой странности.

Оставалась бандероль. Енски подозрительно поглядел на адрес, написанный знакомым почерком. А вот и обратный… Святые угодники! Бетси МакДугал!

Профессор отчего-то поежился и взрезал плотную обертку. Сверху лежал сложенный вдвое лист бумаги. Алекс Енски покрутил его перед носом, нерешительно развернул…

«Дорогой учитель…».

– Хорошенькое начало! – проворчал Енски-старший, но на душе неожиданно потеплело. – Ну, ну…