Гимн Рождества

– Превосходное название. Я знаю, ей понравится.

– Где бы она ни находилась, – добавил Николас сухим тоном, к которому Кэрол уже привыкла.

Освободившись наконец от служебных обязанностей, Кэрол поспешила на кухню. Она боялась, что мисс Маркс, особа весьма раздражительная, расстроена: в доме после приезда помощников Николаса будут жить трое, и работы будет невпроворот. А еще нужно готовить завтра обед на шесть персон. Но, к удивлению Кэрол, эти трудности вызвали у кухарки прилив энтузиазма. Она просто расцвела, загоняв своими указаниями Хетти так, что бедная девушка совсем запуталась, и чуть не сведя с ума Нелл, требуя, чтобы обед сервировали лучшим серебром, хрусталем и китайским фарфором и чтобы каждый предмет был вымыт и вытерт до блеска.

– Я вижу, что вы контролируете ситуацию, мисс Маркс, – заметила Кэрол.

– Настало время старому дому снова ожить, пусть даже не надолго, – ответила мисс Маркс. – Я продемонстрирую мистеру Монфорту несколько фейерверков – кулинарных фейерверков! Я еще не готова проститься со своей работой, нет. Завтра у нас будет большой пир. Хетти, где же медная миска?!

* * *

Уильям и Джоанна Бэскомы оказались, как и ожидала Кэрол, современным вариантом тех Бэса и Джо, которых она встретила в будущем. Она узнала их сразу, хотя они, как и Николас, ее не узнали. Билл Бэском напоминал также лакея графа Монфорта, того, кто так неохотно впустил ее в дом графа однажды декабрьским днем в далеком прошлом.

МНЕ НУЖНО НЕ ЗАБЫТЬ И СПРОСИТЬ ОБ ЭТОМ У ЛЕДИ АВГУСТЫ. ВСЕГДА ЛИ БЫВАЕТ ТАК, ЧТО ОДНИ И ТЕ ЖЕ ЛЮДИ СОБИРАЮТСЯ ВМЕСТЕ СНОВА И СНОВА НА ПРОТЯЖЕНИИ ВЕКОВ? ЕСЛИ ДА, ПОЧЕМУ В ПРОШЛОМ ПЕНЕЛОПА ХАЙД ЛЮБИЛА ЭЛВИНА СИММОНСА, ПЕН ЛЮБИЛА ЭЛА В БУДУЩЕМ, А СЕЙЧАС ОНА ЗАМУЖЕМ ЗА ЛЮЦИУСОМ, КОТОРЫЙ КОГДА-НИБУДЬ ПРЕВРАТИТСЯ В ЛЮКА? КАКАЯ-ТО ПУТАНИЦА.

К радости Кэрол, Билл и Джоанна Бэскомы вскоре болтали с ней так, будто они старые друзья. Они отдали должное раннему обеду, а затем вновь прибывшие ушли к себе, сославшись на сдвиг во времени, связанный с долгим путешествием из Гонконга.

– Мы остановились на Майорке, – сказала Джоанна, – навестить моих родителей, которые поселились там, выйдя на пенсию, поэтому мы и не приехали вместе с Николасом.

Спустя какое-то время Кэрол поднялась из кухни, где совещалась со слугами насчет завтрашнего дня. Все еще улыбаясь при мысли о мисс Маркс, помолодевшей от бурной деятельности, она вошла в главный холл, затем остановилась и прислушалась. Из самой отдаленной части дома – библиотеки – доносились звуки хорошо знакомого вальса. И Кэрол быстро пошла на эти звуки.

Николас сидел за письменным столом и читал какие-то бумаги. Он включил стереопроигрыватель леди Августы и поставил одну из старых записей. Когда вошла Кэрол, он поднял глаза.

– Какие-нибудь проблемы? – спросил он, глядя на нее поверх оправы очков.

Лукавое выражение его лица показалось Кэрол неотразимым. Если бы осмелиться подойти к нему, положить руки ему на плечи, может быть, сесть к нему на колени и опустить голову на грудь! Какое бы это было чудо, если бы он ласково ее обнял! Как она тосковала об этом! Приказав себе не забывать, что с этим Никола-сом Монфортом они чужие, Кэрол ответила на его вопрос по возможности прохладней, а знакомая музыка неотвязно звучала у нее в ушах.

– Никаких проблем. Я услышала музыку и не могла не войти, чтобы лучше слышать. Я люблю этот вальс.

– И я. Странно, потому что вообще я предпочитаю более современную музыку. Но эта старая мелодия обладает надо мной какой-то непонятной властью. Не знаю почему. – Отложив бумагу, которую он читал, Николас встал и, обойдя стол, подошел к ней. – Раз вам она тоже нравится, давайте станцуем, мисс Симмонс?

Кэрол не могла отказать ему, сославшись на то, что библиотека не совсем подходящее место для танцев. Она кое-что знала об этом. Николас протянул к ней руки, и она вошла в них, словно усталый странник, наконец-то вернувшийся домой. Его сила, изящные движения, блеск зеленых глаз, прикосновение его левой руки, сжимавшей ее руку, его правая рука у нее на талии, направляющая их кружение по комнате, – все это вызвало в ее памяти картины из их совместного прошлого и будущего, неотделимые от этих очаровательных минут из настоящего. Кэрол показалось, что музыка и сладкие воспоминания льются прямо из стен библиотеки.

Кэрол вовсе не думала, что Николас испытывает во время танца такое же захватывающее удовольствие, что и она. Двигались они слаженно, но когда музыка кончилась, он сразу же опустил руки и отошел от нее.

– А теперь вы должны меня извинить, – сказал он, – мне еще нужно поработать пару часов. Благодарю вас за приятное развлечение в конце делового дня. – Он коснулся губами ее руки, потом подошел к двери и открыл ее перед Кэрол. Было очевидно, что ей предлагают уйти – вежливо и ласково, но все-таки уйти.

– Доброй ночи, мистер Монфорт. – Ничем не показав своей боли и разочарования, Кэрол вышла из библиотеки и поднялась к себе, размышляя о грустных вещах.