Гимназия Царима

— Куда мне с вами тягаться, арис Лоран, — слова прозвучали почти непринужденно, разве только голос немного дрожал, — если одно щупальце протащило меня сквозь кусты, а вы с легкостью выстояли против трех.

Он чуть улыбнулся уголками губ, и, вздохнув, я ответила, как думала на самом деле:

— Вы были без сознания, а я боялась, что они вернутся.

— Вы охраняли меня, Мариона?

Искреннее удивление в его голосе и вопрос в глазах навели на мысль, что именно этим я и занималась, пока, перехватив палку покрепче, оглядывалась по сторонам, сидя возле отравленного Эсташа. Да, с дубинкой в руках собиралась защищать защитника. Я бы на его месте сейчас покатилась со смеху, а он… Он улыбнулся.

Голову заполнила звенящая пустота, а пораженный взгляд приковался к его губам. Впервые я смотрела, как он улыбается. Не сдержанно, только уголками рта, а по-настоящему. И нужно было видеть, как зарождается эта улыбка, как подсвечивает солнечным теплом удивительные глаза и меняет черты обычно невозмутимого лица. Невероятная, светлая, безумно красивая. Я никогда не видела, чтобы люди умели так улыбаться. Стыд, страх, растерянность — все давящие и темные эмоции мгновенно испарились прочь.

И теперь я не могла оторвать взгляда от его губ. Как в случае с татуировкой вдруг дико захотелось податься вперед и…

Зажмурившись, отползла назад и закрыла лицо ладонями. Что со мной происходит?

Эсташ не прокомментировал этих манипуляций и никак на них не отреагировал, и я в который уже раз удивилась, сколько же в нем такта. Вот такого врожденного, о котором рассказывала дона Солоне, упирая на особое обаяние аристократов, на их благовоспитанность, вдохновляя нас проникнуться, а не подражать.

Сквозь пальцы наблюдала, как тен Лоран отряхивается, убирая налипшие травинки, оправляет рубашку, на вороте которой недоставало не менее трех пуговиц, смахивает грязь с форменных брюк.

— Арис Лоран!

— Да, тэа? — Он вопросительно взглянул на меня.

— Вы дадите время привести себя в порядок? Если можно, я бы сперва сходила в башню, а потом отправилась к директору.

Эсташ слегка наклонил голову, ожидая продолжения.

— Надо хотя бы волосы расчесать, — совсем уж невнятно закончила фразу.

Просьба отсрочить исполнение приговора прозвучала, конечно, жалко. Я и сама понимала, что моя выходка грозила исключением из школы. И не только потому, что нарушила правила гимназии, но главным образом из-за приключившегося нападения и пострадавшего по моей вине преподавателя. Будь здесь другой учитель, он мог бы умереть на месте от яда жуткого растения. В груди каждый раз холод разливался, когда представляла себе возможные последствия.

— Как вам угодно, Мариона, — ответил защитник и, приблизившись, протянул мне руку.

Я ухватилась за нее и поднялась с земли, а когда он разжал пальцы, потерла заколовшее запястье.

— Что это? — На месте покалывания вдруг проявились бледно-зеленые циферки.

— Время сдачи вами оградительного щита, тэа.

— Щита?

— В конце следующего урока продемонстрируете мне идеальный по построению щит, и тогда можем не ходить к директору.

Я даже не сразу его поняла. Стояла, хлопала глазами, пока постепенно соображала, что мне предлагают спасительный шанс не вылететь с позором из академии, а остаться здесь, но впредь усердно заниматься. Конечно же, умей я строить защиту, и Лоран не получил бы ядовитых шипов в спину.

— Щита, — повторила я и, склонив голову, присела в положенном поклоне, невзирая на совсем неподходящий для этого наряд. — Благодарю, арис Лоран. Приложу все усилия, чтобы построить самый идеальный щит.

— Приложите, тэа. — Он слегка усмехнулся и добавил: — До свидания, Мариона, — а после направился в сторону, противоположную купальням.

Мгновенно возникшая тревога заставила меня устремиться следом.

— Арис Лоран, вы один пойдете искать это растение?

Защитник замедлил шаг и ответил:

— Растение уничтожено, но Архъана могут оставлять в земле множество побегов, напоминающих грибницу, а из них рождаются опасные отростки и ловцы, один из которых принес вас сюда. Необходимо найти все и уничтожить.

— Не ходите один!

— Одному проще, тэа, и безопаснее, — обернулся Эсташ, видимо, не чая уже избавиться от настойчивой гимназистки, а я чуть не врезалась в его грудь и быстро отшатнулась, вновь заметив в распахнутом вороте темно-золотистые линии. Пожалуй, лучше бы промолчала, чем вместо этого ляпнуть невпопад:

— У вас татуировка волшебная.

Тен Лоран, которого вполне могла утомить моя компания, хотя я бы ни в жизни об этом не догадалась, вдруг изменился в лице и негромко спросил:

— Что вы сказали?

Явную глупость, если судить по его взгляду. Я попятилась и остановилась, услышав:

— Объясните, Мариона.

И тон такой не терпящий возражений, что не ответить невозможно. Быстро и сбивчиво попыталась объяснить:

— Вы спросили, что такое делала, когда… но сама не знаю. Увидела случайно вашу татуировку, прикоснулась к ней, а потом вдруг… И вот…