Гиперборейский Ключ

Леший, выдавая стрекочущие трели и приплясывая от нетерпения, едва дождался людей и сразу же ринулся в темнеющий в низине ельник. Чтобы не отстать, пришлось бежать. Скорость, с какой передвигался лешачок, казалась невозможной для его неповоротливого на первый взгляд шишкастого тела и узловатых коротких ножек. Возле седой от лишайника раскидистой ели он остановился и, крутанувшись на месте, пропал с глаз.

— Вот это да! — восхитился Ращупов и завертел головой, стараясь определить, куда же делся шустрый проводник.

— Стой здесь и прикрой спину, — скомандовал Никита. Затем, скользнув взглядом по неподвижным деревьям и взяв арбалет на изготовку, шагнул меж хвойных пирамид.

Чувство опасности обострило все ощущения. Вон помята трава, а там надломлена ветка. Шелестя крыльями, в сторону метнулась стрекоза, всполошенно забилась среди ветвей мелкая лесная пичуга, откуда-то справа послышалось едва заметное дыхание затаившегося барсука. Из сумрачного елового островка пахнуло резким пряным запахом и еще чем-то очень знакомым, но память решительно отказывалась распознать источник странного аромата.

Чуть пригнувшись, Никита двинулся по усыпанной бурой хвоей земле. Интуиция вела его туда, откуда доносился будоражащий запах и веяло опасностью. Хотя красный леопард на левом плече, родовой знак боярского рода Басановых, даже не шевельнулся. Либо опасность плевая, либо знак слабый. Он вообще еще не проявлял себя ни разу. Никита как-то об этом особо не задумывался — пусть он не помогает, но ведь и не мешает. И он такой красивый, знак-хранитель боярина Басанова.

Никита замер. «О чем это я думаю? — мысленно удивился он. — Нашел время. Я ведь на охоте».

Волна пьянящего пряного аромата ударила в нос. Посторонние мысли мигом исчезли. Изломанная коряга перегородила и без того узкий промежуток среди часто растущих деревьев. Ее измочаленные корявые ветки валялись на пожухлой хвое и сочились дурманящей тягучей смолою. Такие же капли медленно стекали из надломов и царапин на самой коряге. Крупная дрожь изредка пробегала по темно-коричневой коре, как будто кто-то невидимый теребил ее.

Да это же кикимора! И кто ж ее так? Басанов в раздумье присел рядом с поверженной лесной нечистью. Было о чем задуматься. Уж если крысолаки взялись за уничтожение малого народца, то оставалось ждать только одних неприятностей. Чего-чего, а гибель подданных может сподвигнуть Лесного Хозяина на более решительные меры по очистке леса, а значит, это может задеть интересы ламбушан. Лес-то один.

Боковым зрением Никита уловил неясное движение в гуще еловых ветвей и машинально повернул готовый выпустить стрелу арбалет в сторону источника угрозы. Испуганный стрекот лешего показал, где враг, а где союзник.

— Выходи. — Имея опыт общения с различными видами нечисти, боярин знал, что большинство из них худо-бедно понимают язык людей. Если не на вербальном, то на эмоциональном уровне точно. Таким же образом они общались меж собою, слишком большое различие между некоторыми видами нечисти исключало возможность разумного контакта, но ведь все равно они друг друга понимали.

Шишковатое тело с неожиданной для несуразной комплекции ловкостью проскользнуло через чащобу и, не потревожив ни одной нависшей над самой землею ветки, возникло перед погибшей кикиморой. Круглые неподвижные глаза с тоскою глянули на человека. Густые капельки смолы слезами выступили под подобием прозрачных век.

— Я тебе соболезную. — Никита не представлял, что надо делать в подобных случаях, но, полагаясь на интуицию, сказал: — Если тебе нужна помощь, то объясни какая. Я ваших обычаев не знаю, но сделаю все, что нужно.

Леший торопливо заскрипел чешуйками и, стрекоча, стал собирать разбросанные по земле куски ветвей, когда-то составлявших единое целое с погибшей кикиморой. Басанов попытался ему помочь, но лесовик угрожающе заскрежетал, и человек молча остановился. Сложив все собранное на неподвижно лежащее тело, лешак поднатужился и подтащил образовавшуюся груду к стволу молодой ели. Человек с удивлением смотрел, как почти умершее тело кикиморы сливается с шершавой корой дерева, отломанные ветки-конечности врастают в ствол, а через несколько минут чуть увеличившаяся в размерах елка, качнув ветвями, замерла, совершенно неотличимая от остальных деревьев.

— Никита, ты где? — Голос Стаса донесся из-за спины.

Оторвав взгляд от последнего пристанища кикиморы, Басанов вылез из чащобы. Лешего нигде не было видно, лишь участковый, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, всем своим видом выражал нетерпение.

— Все. Отбой в вооруженных силах. Возвращаемся. — Никита махнул рукой, но, уловив недоумение на лице Ращупова, добавил: — Сегодня в лесу делать нечего. Лешаки гулять будут. Лучше на хуторе отсидимся.