Гиперион

— Нет, — сказал Консул, — берите катер и возвращайтесь.

— Эй, минутку, черт бы вас побрал! — крикнул Мартин Силен. — Я что-то не припомню, чтобы мы выбирали вас диктатором, любезный. Нам необходимо добраться до места, и если этот дурацкий ветровоз так и не придет, нам придется изыскивать какой-то другой способ.

Консул резко повернулся к нему.

— Какой? Морем? Нам понадобится две недели, чтобы подняться вдоль Гривы и, обогнув Северную Луку, попасть в Оттон[28] или в какой-нибудь другой пост на побережье. Да еще неизвестно, сумеем ли мы достать корабль. Морские суда на Гиперионе скорее всего заняты эвакуацией.

— Ну тогда дирижабль, — буркнул поэт.

Ламия Брон рассмеялась.

— Ну конечно! Правда, за те два дня, что мы плыли по реке, я почему-то не заметила ни одного дирижабля. А вы?

Сжав кулаки, Мартин Силен резко повернулся к ней, словно хотел ее ударить. Затем улыбнулся.

— Ладно, леди! Что же нам все-таки предпринять? Может, если пожертвовать кого-нибудь из нас травяным змеям, боги транспортировки сжалятся над нами?

Ламия Брон бросила на него ледяной взгляд:

— А мне казалось, коротышка, что своих жертв ты предпочитаешь поджаривать.

Полковник Кассад встал между ними.

— Хватит, — резко скомандовал он. — Консул прав. Мы останемся здесь и будем ждать ветровоза. Господин Мастин и госпожа Брон пойдут с Беттиком проследить за разгрузкой наших вещей. Отец Хойт и господин Силен принесут хворост для костра.

— Для костра? — удивился священник. И в самом деле, на вершине холма было довольно жарко.

— Скоро стемнеет, — ответил Кассад. — Надо, чтобы на ветровозе знали, что мы здесь. А теперь за дело.

Никто не проронил ни слова, когда на закате катер отдал швартовы и двинулся вниз по реке. Даже отсюда, с двухкилометрового расстояния, Консулу была видна синяя кожа андроидов. Замерший у причала «Бенарес» как-то разом потускнел и обветшал, став частью покинутого города. Когда катер скрылся вдали, все повернулись к Травяному морю. Длинные тени речных холмов уже накрыли ту его часть, которую Консул мысленно называл для себя отмелью. По мере удаления от берега море меняло свой цвет: мерцавшая аквамарином трава постепенно темнела, наливаясь густой зеленью. По лазурному небу заструились яркие краски заката, позолотившего макушку холма и окутавшего паломников своим мягким, теплым светом. Тишину нарушал лишь шелест травы.

— У нас чертовски много багажа, — громко сказал Мартин Силен. — Можно подумать, нам предстоит возвращаться!..

«Это верно», — подумал Консул. Гора чемоданов на вершине холма выглядела весьма внушительно.

— Где-то там, — раздался тихий голос Хета Мастина, — мы, возможно, обретем спасение.

— Что вы имеете в виду? — спросила Ламия Брон.

— Да, правда, — произнес Мартин Силен, лежавший на спине, закинув руки за голову, и мечтательно глядевший в небо. — Вы, случайно, не захватили с собой парочку противошрайковых подштанников?

Тамплиер покачал головой. В наступивших сумерках его лицо окончательно поглотила тень капюшона.

— Хватит прятаться за пошлой пикировкой, — сказал он. — Мне кажется, пора признать, что каждый из нас захватил в это паломничество нечто такое, благодаря чему — он или она — надеется избежать гибели, когда наступит час нашей встречи с Повелителем Боли.

Поэт засмеялся.

— Да ни хрена подобного! Я не захватил даже мою счастливую кроличью лапку!

Капюшон тамплиера слегка шевельнулся.

— Ну а ваша рукопись?

Поэт промолчал.

Хет Мастин перевел свой невидимый собеседникам взгляд на высокого человека, стоявшего рядом.

— А вы, полковник? В багаже несколько объемистых чемоданов с вашим именем на наклейках. Уж не оружие ли это?

Кассад поднял голову, но ничего не ответил.

— Конечно, — продолжил Хет Мастин, — глупо ехать на охоту без ружья.

— Ну а я? — Ламия Брон скрестила руки на груди. — Вам известно о каком-либо секретном оружии, которое я сюда протащила?

— Мы ведь еще не слышали вашей истории, госпожа Брон. — Тамплиер говорил медленно, отчего его необычный акцент стал еще заметнее. — Было бы преждевременно что-либо предполагать на ваш счет.

— А как насчет Консула? — спросила Ламия.

— О, всем понятно, что за оружие припас наш друг дипломат.

Консул перестал любоваться закатом.

— Я взял с собой только кое-что из одежды и пару книг, почитать перед сном, — сказал он совершенно искренне.

— Да-да, — со вздохом согласился тамплиер, — но зато какой прекрасный космический корабль оставили!

Силен вскочил на ноги.

— Черт побери! — вскричал он. — Вы ведь можете его вызвать, не так ли? Так доставайте, дьявол вас возьми, свой собачий свисток и действуйте. Сколько можно тут сидеть?

Консул сорвал травинку и разделил ее на узкие полоски. Помолчав немного, он сказал:

— Даже если бы я и мог его вызвать... — а вы слышали, Беттик сказал, что спутники и ретрансляторы не действуют... — так вот, даже если бы я и мог вызвать его, нам не удалось бы перебраться через горы. Подобные попытки кончались катастрофой еще до того, как Шрайк начал разгуливать южнее Уздечки.