Гиперсеть

Трудно было представить, что этот мир, многократно пересекающийся сам с собой, является всего лишь сложной программой в каком-то вселенском компьютере. Или мыслью Творца.

– Больше не могу, тошнит… – согнулся пополам Лаврентий. – Дай ноутбук, я выберу инвариант попроще…

Кирилл не ответил, отмечая потоки движения вокруг них. Он тоже чувствовал себя нехорошо, но держался.

Они вылупились из «кротовой норы» ПН на вершине одной из гор, стоящей посреди небольшого «лунного цирка», который, в свою очередь, был окружён невысоким частоколом из прозрачно-снежных сосулек. Сосульки пульсировали, то и дело превращаясь в осмысленные иероглифы, руны и буквы русского языка, словно пытались что-то сообщить людям. Кириллу казалось: ещё одно усилие, и он вот-вот поймёт скрытую суть того, что хотели ему передать живые сосульки. Но смотреть на них долго было нельзя, организм не выдерживал пульсации мерности, и Тихомиров отказался от намерения постичь смысл происходящего вокруг.

А танец фигур на всём видимом «горно-городском» пространстве продолжался, поражая разнообразием форм и богатством цветовых сочетаний. Иногда среди них мелькали до боли знакомые формы: многоэтажные дома, ракеты, машины, арки, башни, колокольни. Однако стоило взгляду остановиться на такой «колокольне», как её форма тут же искажалась и она превращалась в чешуйчатую снежно-белую скалу, в гигантский сталагмит.

Лилия присела на корточки, спрятала лицо в ладонях.

– Хочу домой… – послышался её шёпот.

Кирилл опустился на корточки рядом, прижал её к себе, погладил по волосам.

– Когда-нибудь всё это кончится.

– Побыстрее бы… Знаешь, что я подумала? Сальвадор Дали, наверное, не был шизофреником, он просто видел пересечение пластов Гиперсети.

Кирилл улыбнулся:

– Тогда и многие импрессионисты видели.

– Придумай что-нибудь…

– Я же говорю – дай ноутбук, – проворчал Лаврик, также закрывший глаза ладонью.

Кирилл разогнулся, поймав на грани слуха нечто вроде тонкого колокольного звона.

В «толпе» призраков, обтекающих прозрачно-ледяные скалы, появилась странная фигура, напоминающая человека на ходулях или скорее пугало. Оно шло быстро, почти не меняя очертаний, чёрное внутри, светлеющее к краям «одежды» до изумрудного оттенка, изредка останавливаясь у скал, и тогда те вдруг вспыхивали фонтанами огней, разворачивались в удивительные красочные букеты конструкций или же, наоборот, чёрнели, съеживались, сворачивались, уменьшались в размерах и пропадали.

Кирилл вспомнил слова Ювинги-Утолина, что слой Гиперсети с большим количеством измерений реализует такие семантические объекты, как эмоции и идеи. Беглецы попали именно в такой мир, и скалы вокруг, очевидно, представляли собой идеи разумных существ, живущих здесь, но недоступных зрению землян. А толпы призраков вполне могли быть их эмоциями.

«Пугало» прошагало мимо, оставляя после себя след в виде затухающих огненных конструкций и не обращая внимания на людей. И тогда Кириллу пришла в голову мысль реализовать свою идею, воплотить в реальность мечту об отдыхе, как это делал чёрно-зелёный урод. Вспомнилось изречение Шиллера: «Вселенная – это мысль бога». В данном случае можно было попытаться повлиять на окружающее пространство таким образом, чтобы мысль превратилась из идеи в реальность. Если только здесь не существовало каких-либо законов ограничения на волеизъявление гостей.

Кирилл сосредоточился, оставаясь спокойным и открытым. Ни при каких обстоятельствах нельзя было делать лицо внимательным, напряжённым, умным или значительным. Напряжение нейтрализовало часть энергопотока и мешало достичь цели в кратчайшие сроки. Хотя самонастройкой Кирилл занимался с детства, научился он этому всего два-три года назад.

Здесь нет власти, кроме моей власти! – сказал он внутрь себя.

Здесь нет силы, кроме моей силы!

Здесь нет мысли, кроме моей мысли!

Здесь нет воли, кроме моей воли!..

Последние слова он произнёс вслух и ясно представил, что он хотел сделать. И не удивился, когда горно-ледяной пейзаж вокруг исчез, а вместо него появились луг, лес невдалеке, река, песчаный пляж и стожок сена. Только небосвод остался тем же – бесконечным свинцовым океаном с бегущими по нему белыми барашками волн, так что смотреть на него было страшновато. Казалось, что ты висишь вниз головой к планете и вот-вот начнёшь падать в океан.

Зашевелилась Лилия, принюхиваясь к появившимся знакомым запахам цветущего луга, скошенного сена и речного берега. Удивленно огляделась, не понимая, что произошло. Лаврик тоже поднял голову и открыл рот, потрясённый изменением ландшафта.

– Елы-палы! Ты включил ПН? Как мы здесь оказались?

– Ничего я не включал, – проворчал Кирилл, помогая жене встать. – Просто подумал, что неплохо бы отдохнуть в привычных условиях, и сразу все изменилось. Наверное, здешняя физика реагирует на мысли.

– Что-то на мои мысли она не реагирует…

Лаврик сорвал травинку, растёр в ладонях, понюхал пальцы и зашагал вниз к реке. Плеснул водой на лицо.

– Настоящая вода! Ни хрена себе! Ну ты даёшь, полковник! Может, поделишься тайной, как ты это делаешь?