Гиперссылка в реальность

Сорокапятилетний, с рыжиной в волосах и не прошедшими с детских времен веснушками, он выглядел несерьезно для своей профессии. Но все знали о его заслугах. Доктор медицинских наук пользовался уважением в своей среде. Супруги Черняк вошли в кабинет Роговского в напряженном ожидании очередной порции негативной информации. Врач прикрыл дверь и показал на стулья. Пока все рассаживались вокруг стола, он, как будто собираясь с мыслями, медленно протирал салфеткой очки. Затем начал говорить:

– У меня для вас плохая новость.

В гробовом молчании он сделал паузу и продолжил:

– Мы не видим признаков восстановления функции почек у вашей дочери. Более того, начавшийся некроз тканей говорит о том, что наступает терминальная стадия развития болезни.

– Что это значит? – не выдержала мать.

– Скорее всего, почки не восстановятся. Во всяком случае, до необходимой степени жизнедеятельности.

– То есть пересадка?

Врач еле заметно кинул.

– Да. Вариантов два. Первый – очередь на трансплантацию трупной почки. Сразу скажу, это может занять до двух лет ожидания. И все это время нужно будет проводить гемодиализ, который снижает уровень пэаш [33] – закисляет кровь. Что неминуемо скажется на состоянии больной. Второй – пересадка от кого-либо из родственников.

– Давайте мою, – они сказали это одновременно, заглушая друг друга.

– Хорошо, – Роговский снова снял очки и еще раз протер их. – Я должен вас предупредить, что это решение повлияет на всю вашу жизнь. И донору, и реципиенту придется всегда придерживаться определенной щадящей диеты, регулярно обследоваться и проходить лечение. Кроме того, риск небольшой, но почка может быть отторгнута. После пересадки чужеродного органа, который содержит несвойственные организму антигены, он будет подвержен атаке со стороны лимфоцитов. Поэтому вашей дочери пожизненно нужно будет проводить иммуносупрессивную терапию для подавления естественного иммунитета, чтобы не допустить развития отторжения трансплантированного органа. Последствием этого будет некоторая незащищенность перед различными инфекциями. Частично этот побочный эффект мы перекроем комплексом медикаментозных средств.

– Это единственный выход? Нет ничего более безопасного для нее?

– Боюсь, что лучше пока ничего не придумали. Американцы разрабатывают искусственную имплантируемую почку. Но пока полноценно заменить живой орган она не может. И качество жизни в случае традиционной пересадки значительно выше.

– Что нужно делать?

– Вам следует сдать анализы. Если орган одного из вас подойдет, подпишите согласие, и будем готовить к операции.

О том, что его почка не подойдет в силу разницы в группе крови и размерах органа, Черняк узнал уже через несколько минут. Он разочарованно покачал головой. Результаты Настиных анализов пришлось ждать дольше. Когда они были готовы, она искренне обрадовалась. Роговский удовлетворенно кивнул.– Позвольте вам представить нашего нефролога-трансплантолога Головченко Евгения Ивановича. Он расскажет вам, как подготовиться к операции.

В этот день Черняк не мог покинуть больницу. Насте требовалась поддержка.

Он продолжал брать трубку, но разговаривал как автомат. В таком состоянии он ответил и дагестанцу Алику.

– Знаете, дорогой. Я поговорил там с правильными людьми. В общем, я не смогу вам помочь.

– Это все с очень большого верха идет. Мои люди ничего сделать не смогут. Так что извините. И удачи.

Окаменевший Черняк слушал короткие гудки, пока телефон сам не сбросил соединение.

Операцию провели через три дня. Черняк все это время почти не выходил из больницы. В течение послеоперационного дня в палате его дочери и жены происходило движение. Люди в белых халатах появлялись и уходили. Черняк уже не мог запомнить всех. Он понимал, что не все хорошо. На беспокойные вопросы он слышал только успокаивающие ответы. Он заходил в палату, но им не дали поговорить. Удалось лишь обменяться с Настей несколькими словами, а с Наташей – улыбкой.

Очередной звонок Твердохлебова вызвал нервный спазм в правой руке бизнесмена. Кроме информации о новых неприятностях в последнее время управляющий заводом ничего не сообщал. Черняк пошел по коридору в сторону лифта.

«Ничего, – говорил он себе, – моя дочь и жена еще живы. Я здоров и в рассудке. А значит, еще могу думать и бороться». Он втянул больничный воздух в легкие и на выдохе ответил:

– Слушаю!

– Владимир Алексеевич, с вами человек хочет встретиться.

– Кто?

– Назвался вашим спасением.

– Не понял.

– Человек с деньгами. В общем, инвестор.

Сказочный момент везения или новый выверт судьбы? Черняк не был способен оценить событие. После длинной паузы он уточнил:

– Когда?

– Предлагает завтра в десять у вас в офисе.

– Неожиданно. Подготовьте мне отчеты за последние три года и отправьте в офис. Если все серьезно, они понадобятся.

В голосе Твердохлебова слышалось оживление.

Черняк закончил разговор и вопросительно поднял глаза на подошедшего нефролога Головченко.

– Выслушайте меня, пожалуйста, спокойно, – попросил тот.

Черняк напрягся от такого вступления. Врач тоже чувствовал себя неуверенно.