Гипнотизер

В комнате стало тихо.

— Эвелин Эк спасла мне жизнь, — прошептала Симоне.

— Хотите еще что-нибудь добавить?

— Нет.

— Тогда спасибо за сотрудничество, допрос закончен, — заключила женщина и протянула сверкавшую изморозью руку, чтобы выключить диктофон.

— Подожди, — сказал Йона. — Кто звонил?

Симоне посмотрела на него так, словно только что проснулась. Она как будто снова забыла о его существовании.

— Кто звонил вам на мобильный?

Она покачала головой.

— Не знаю, я даже не знаю, куда делся мобильный, я…

— Не страшно, — заметил Йона. — Мы найдем ваш телефон.

Анья Ларссон немного подождала, вопросительно взирая на них, и выключила диктофон.

Ни на кого не глядя, Симоне встала и медленно вышла. Эрик торопливо кивнул комиссару и последовал за ней.

— Подожди, — окликнул он.

Симоне остановилась и повернулась к нему.

— Подожди, я только хочу…

Он замолчал, увидел ее беззащитное хрупкое лицо, бледные, цвета пробки, веснушки, широкий рот и светлые зеленые глаза. Не говоря ни слова, они обнялись, усталые и печальные.

— Ну вот, — сказал он. — Вот.

Поцеловал ее волосы, ее светло-рыжие кудрявые волосы.

— Я больше ничего не знаю, — прошептала она.

— Хочешь, я спрошу, где здесь можно отдохнуть?

Симоне осторожно высвободилась из его рук и покачала головой.

— Мне надо поискать телефон, — серьезно сказала она. — Узнать, кто звонил, когда Шульман отвечал.

Йона с пиджаком на плече вышел из комнаты для допросов.

— Здесь, в управлении, есть телефон? — спросил Эрик.

Йона кивнул на Анью Ларссон, которая направлялась к лифтам.

— Анья должна знать, — ответил он.

Эрик бросился было за ней, но комиссар жестом остановил его. Он достал мобильный телефон и набрал короткий номер.

— Сокровище мое, нам нужна от тебя кое-какая бумага, — легкомысленно сказал он.

Скорчив недовольную гримасу, она повернула; они пошли ей навстречу.

— Анья была настоящей атлеткой, когда поступила сюда, — сообщил Йона. — Бесподобный пловец, баттерфляй, пришла восьмой на Олимпийских играх…

— Что за бумага тебе нужна? Туалетная? — крикнула Анья.

— Ну не сердись…

— Треплешься много.

— Я только чуток похвастался тобой.

— Ну-ну, — ответила она усмехнувшись.

— У тебя есть список предметов, которые мы отдали в лабораторию?

— Еще не готов. Придется тебе самому проверить.

Все вместе они пошли к лифтам. Когда они спускались, наверху гремели тросы, а кабина скрипела. Анья вышла на втором этаже и помахала им, когда двери уже закрывались.

В бюро на первом этаже сидел высокий мужчина, напомнивший Эрику одного из родственников. Они торопливо прошли по коридору с дверями, досками объявлений и огнетушителями в плексигласовых шкафчиках. В лаборатории было гораздо светлее, большинство служащих — в медицинских халатах. Йона пожал руку очень толстому человеку, который представился Эриксоном и провел их в другое помещение. На столе со стальной столешницей было разложено множество предметов. Эрик узнал их. Два кухонных ножа с черными пятнами лежали в двух разных металлических ванночках. Эрик увидел знакомое полотенце, коврик из прихожей, несколько пар обуви и телефон Симоне в пластиковом чехольчике. Йона показал на телефон:

— Мы хотим посмотреть на него. Его уже проверили?

Толстый человек подошел к списку, висевшему над предметами, пробежал его глазами и медленно проговорил:

— Думаю, да. Да, снаружи мобильный телефон проверили.

Йона вынул телефон из чехла, вытер кусочком бумаги и спокойно протянул его Симоне. Она сосредоточенно вызвала список телефонных звонков, что-то бормоча. Взглянув на дисплей, она прижала ладонь ко рту, подавляя крик.

— Это… это Беньямин, — запинаясь, произнесла она. — Последний звонок был от Беньямина.

Они столпились вокруг телефона. Имя «Беньямин» пару раз мигнуло, потом в телефоне села батарейка.

— Шульман говорил с Беньямином? — громко спросил Эрик.

— Не знаю, — жалобно сказала Симоне.

— Но ведь он ответил? Мне только это надо знать.

— Я была в душе. Наверное, он взял телефон перед тем, как…

— Черт, да ты же видишь, что звонок пропущен или…

— Не пропущен, — перебила Симоне. — Но я не знаю, успел Шульман что-то услышать или сказать до того, как открыл дверь Юсефу.

— Нет смысла злиться, — проговорил Эрик с деланным спокойствием. — Но мы должны узнать, сказал ли Беньямин что-нибудь.

Симоне повернулась к Йоне и спросила:

— Телефонные разговоры сейчас записываются?

— Чтобы получить расшифровку, может понадобиться несколько недель, — ответил он.

— Но…

Эрик положил руку Симоне на плечо и сказал:

— Мы должны поговорить с Шульманом.

— Сейчас не получится, он в коме, — возмутился Йона. — Я же говорил: он в коме.

— Пошли со мной, — позвал Эрик Симоне и вышел из кабинета.

Глава 47

Суббота, девятнадцатое декабря,

вторая половина дня