Гипнотизер для темных дел

Ни Зайцев, ни кто-либо еще бодрствующий не подозревали, что в эту ночь не спалось не только им. Вадик Волобуев, худенький неприметный мальчик четырнадцати лет со страшным диагнозом шизофрения в амбулаторной карте, сидел на шелковице, росшей перед окном медицинского кабинета, и, сжимая в руках бинокль, разглядывал медсестру Полину, менявшую повязку какой-то долговязой девчонке из нормальной школы. Ненависть воспитанника детдома к женщине в белом халате теплилась уже давно. Дело в том, что Полина категорически отказывалась делать то, о чем ее просил Вадик, например давать обезболивающее на ночь.

– Станешь наркоманом, – объясняла она свои действия. Зато в болезненных уколах медсестра никогда не отказывала.

– Тетя! – орал он ей в ухо. – Оставьте меня в покое! Не надо!

Однако его никто не слушал.

– Подставляй задницу.

Для подмоги женщина вызывала дюжих охранников, они скручивали мальчика, и толстая игла достигала цели.

– Что я вам сделал?

– Ты плохо себя ведешь…

В его душе затаилась обида, переросшая потом в ненависть. Эта тетка следила за каждым его шагом, мешала полетать или получить удовольствие еще каким-либо образом. За такое поведение ее следовало наказать. Дождавшись, когда Полина освободится, Вадик слез с дерева и направился в медпункт. Врач, Раиса Ивановна, уже ушла, и молодая медсестра оставалась одна, собираясь покинуть помещение. Волобуев подошел к крашенной в белый цвет двери и тихонько постучал.

– Кто там?

– Это я.

Полина узнала знакомый голос:

– Заходи. Что ты хотел?

Он схватился за голову, изображая головную боль:

– Дайте анальгина.

– Сначала я измерю тебе давление.

Этих действий и ожидал Вадик. Как только белая шея женщины с едва заметными синими венами оказалась рядом с ним, он вскочил со стула и изо всех сил вцепился в нее. От удивления глаза Полины расширились, она захрипела, замахала руками, пытаясь освободиться от душителя, однако Волобуев сжимал пальцы все сильнее и сильнее. Когда женщина, закатив глаза, осела на пол, он отпустил ее шею и принялся шарить по медпункту в поисках нужных ему лекарств. Найдя в верхнем ящике несколько пачек успокоительного, мальчик взял все и, довольный, вприпрыжку побежал в корпус. Строгая администратор восседала на своем посту, как сфинкс, грозящий одиноким путникам. Волобуев понял: ему не пройти просто так. Подняв глаза, он увидел росший перед его окном кипарис и, обхватив руками шершавый ствол, полез на третий этаж.

Утром Зайцева разбудил громкий стук в дверь. Проведя бессонную ночь, с красными глазами, он невероятным усилием воли заставил себя встать с постели и крикнул:

– Иду, иду.

Шаркая босыми ногами, директор открыл замок. Перед ним стоял взъерошенный охранник:

– Беда, Алексей Викторович.

В первую минуту Зайцеву показалось, он услышит слова: «Лагуны» больше нет. В памяти тотчас возникло каменное лицо Его, выносящего смертный приговор тем, кто загубил все дело.

– Что случилось?

– Убита медсестра Полина Сергеевна.

Сначала директор вздохнул с облегчением, потом покрылся потом:

– Как? Когда? Где это случилось? Кто убийца?

– Убийца – воспитанник шестого детского дома Вадим Волобуев, – медленно произнес парень. – Раиса Ивановна определила и причину преступления. Из шкафчика с лекарствами похищено успокоительное.

Зайцев громко выругался матом.

– Куда же смотрели вы?

– За татарами.

На мгновение забывший о проблеме номер один, Алексей Викторович сделался пунцовым.

– Они опять приходили?

– Они никуда не уходили.

Руки директора стали заметно дрожать.

– Ты хочешь сказать…

– Они находились возле лагеря всю ночь.

– Черт с ними, – решив отложить на потом менее важные дела, директор спросил: – Где Волобуев?

Охранник сжал кулаки:

– В больнице.

– Что?

– Наглотавшись таблеток, он попытался проникнуть к себе в комнату через окно и свалился вниз.

Каменное лицо снова замаячило перед глазами директора. Обхватив руками раскалывавшуюся от сильной боли голову, Зайцев прислонился к стенке и медленно сполз на пол.

– Мальчик жив?

– У него сильнейшее сотрясение мозга, – охранник в волнении зашагал по комнате, пачкая сапогами дорогой ковер. – Однако Раиса Ивановна говорит, может, все не очень серьезно. «Скорую помощь» вызвали только что.

– Почему только что? Когда это случилось?

Охранник потупился:

– Вчера ночью.

Алексей Викторович закипел:

– А помощь оказана только сейчас? Вы вообще в своем уме?

Парень побледнел:

– Никто и не предполагал, что такое случилось. Врач покинула медпункт, попросив Полину Сергеевну, задержавшуюся в помещении, закрыть его. В какое время туда вломился Волобуев, не знает никто.

Усилием воли директору удалось взять себя в руки, быстро одеться и спуститься вниз. Прибывшая довольно быстро машина «Скорой помощи» стояла у ворот лагеря.

– Быстрее пропускайте! – крикнул он охране, ежась от утренней прохлады. Автомобиль с красным крестом въехал на территорию. Из него вышли три человека в белых халатах.

– Скорее! – торопил их Зайцев, надеясь на чудо: вдруг Полине Сергеевне еще можно оказать какую-либо помощь. Однако врачи только подтвердили приговор Раисы Ивановны:

– Женщина мертва, а пацан в коме.